Книга Порочные идеалы, страница 98 – Элвин Гамильтон

Наконец Тео заметил в толпе просвет. Они с Лотти свернули в переулок, подальше от неразберихи, и, задыхаясь, смотрели, как течет мимо поток людей.

Клятва пульсировала в крови Тео. Он пытался решить, каким маршрутом лучше добраться до 1-го круга.

До этого Лотти смотрела вниз, как велел Тео, но теперь, почувствовав его взгляд, подняла голову. Она выглядела так же, как в ту ночь, когда он вытащил ее из толпы фотографов. Притворная наивность исчезла без следа. В ее глазах читался искренний страх.

– Ты умеешь читать мысли. – Если у него и оставались сомнения, выражение ее лица их развеяло. – Вот как тебе удавалось подыгрывать Модести. И теперь ты знаешь… – «Что я предатель». Нет. Пока он никого не предал. Благодаря ей.

Он перевел дыхание, и ему захотелось дотронуться до Лотти. Прижать пальцы к ее пульсу, чтобы уличить ложь. Но она лишь прислонилась к противоположной стене переулка.

– Я сохраню твою тайну, если ты сохранишь мою.

Можно подумать, это равный обмен.

Если бы кто-то узнал о ее даре, она стала бы одной из самых выдающихся Хольцфаллей за столетия. А если кому-то станет известно, что Тео хоть на миг задумался о том, чтобы нарушить клятву, его казнят.

Лотти еще не понимала, какой властью над ним обладает.

Она поплотнее укуталась в его куртку.

– Что ты будешь делать?

Тео окинул толпу взглядом:

– Возможно, нам удастся пробиться через людей возле…

– Я имею в виду твоего брата.

– Я не знаю. – Сказав это, он почувствовал облегчение. Он провел множество бессонных ночей в попытках найти третий путь. Не отдавать гримам кольцо и не жертвовать братом. Тео всю жизнь был верен Хольцфаллям. Но его взгляд то и дело падал на кольцо на руке Модести.

Сегодня Лотти избавила его от необходимости выбирать.

– Это нам положено спасать Хольцфаллей, – произнес он наконец, – а не наоборот.

– Я была перед тобой в долгу. – Лотти потерла лицо, будто снимая маску. – За то, что не рассказал Модести, что я все время лгу и притворяюсь.

Тео невольно рассмеялся, и Лотти едва заметно улыбнулась.

А потом они услышали крики.

Тео тут же выпрямился и заслонил собой Лотти. Среди голосов протестующих зазвучали вопли боли и страха.

– Полиция подавляет протест, – сказал Тео. – Нужно отсюда выбираться.

Он потянулся к Лотти, но та убрала руку. Не дала ему преодолеть защиту блокатора и открыть ей свой разум. Он вспомнил моменты, когда касался ее ранее. В ту самую ночь в коридоре. И когда он закрывал ее от репортеров. Сколько она успела о нем узнать?

– Мой главный секрет ты и так знаешь, – сказал он. – Больше мне скрывать нечего.

Лотти всмотрелась ему в глаза. О чем она думала? Жаль, что ему заглянуть в чужие мысли было не под силу.

Она взяла его руку.

Они вместе направились в другой конец переулка. Тео сосредоточился на том, как им необходимо действовать дальше. Он надеялся, что Лотти услышит его мысли и запомнит: в случае чего ей нужно будет бежать, а он останется сражаться.

Протестующие по ту сторону рассеялись. Тео и Лотти, оставаясь незамеченными, петляли между ручейками людей, стекавшимися к центральному водовороту.

Пробираясь по закоулкам, они с Лотти медленно продвигались на север. Каждый раз, когда кто-то подходил слишком близко, Тео цепенел от страха, что Лотти могут узнать.

Потом они добрались до 6-го круга, и закоулки кончились.