Книга Кровь в наших жилах, страница 93 – Татьяна Лаас

Алексей уверенно зашагал в сторону леса. Сперва под ногами хрустел быстро тающий лед, а потом пошла земля. И ведь никак не обойти её. Никак не миновать, если только как птица взлететь? Но люди не птицы. Люди не летают.

Алексея кто-то все же предал. Кто-то все же узнал, что они растеряли все свои силы.

Горло Алексея как гарротой перехватило, не давая сделать вдох. Он царапал пальцами по шее, в кровь раздирая кожу, но найти удавку не удавалось. И кромеж не отвечал, и в Навь не шагнуть — там сложно умереть.

В глазах потемнело, колени больно встретились с землей. Его повалило на бок. Пальцы его бессильно загребали песок. Алексей сипел, широко раскрывал рот, как выброшенная на землю рыба, и не мог вдохнуть. А потом все его тело прошила огненная боль. Он потерял сознание. Или даже умер. Последнее предпочтительнее — он мертвяком придет за теми, кто предал.

* * *

Прежде, чем открыть глаза, Лиза старательно прислушивалась.

Ти-ши-на. Полная. Ни звука. Ни стука. Ни шума с улицы. И где же она оказалась?

Она осторожно приоткрыла глаза, чтобы осмотреться.

Давно беленый потолок.

Осыпавшая штукатурка по углам.

Узкое, зарешеченное окно высоко под потолком. За ним тьма. Это тот же день, точнее ночь, или уже другая? Саша, поди, места себе не находит… И Калина волнуется. Или им еще не сообщили?

Жесткая кровать, байковое одеяло, соломенный матрац, тощая подушка.

Стул и стол в виде каменных выступов из стены. Поганое ведро в углу. Вот и все. Хотя нет. Еще дикий холод.

Бархатное платье с неё сдернули, оставив только не согревающую тонкую долгорукавку. Браслеты с рубашки сорвали, отчего рукава свисали с запястий длинными змеями, как у смирительных рубашек.

Левое запястье тяжело оттягивал блок-браслет, одетый прямо поверх рукава. Если не оденут кандалы, то при небольшой сноровке таким браслетом можно и убить охранника ударом в висок.

Лиза осторожно села — голова кружилась, то ли от голода, то ли «приласкал» кто, когда тащили сюда. Она всегда знала, что закончит вот так, в подобном месте, если полезет в политику. Не лезла, но все равно втянули. И вот…

Тюрьма. Понять бы еще, это родовые застенки или императорская тюрьма? По чьему приказу её сюда притащили? Голицыны, Дашковы, император? Кто приказал… Скорее всего, не император. За ней пришла земля. Это скорее Дашков.

Если это чей-то тихий княжий домик для пленников, то надежда выбраться есть. Опричнина придет за ней, тут даже сомневаться не приходится. Только доживет ли она до кромешников и в каком виде? Князьям, решившимся на такое, нечего терять, их её аристократическое происхождение не остановит. Лиза передернула обнаженными плечами — выжить бы…

Если это тюремный замок, то пытки ей не грозят — она Великая княжна, к ней особые методы дознания можно применять только по особому распоряжению. Одно но. Если она тут по распоряжению императора, то её ждет суд и полное забвение — она опасна для Федора Васильевича.

А может оказаться и тот самый «Орешек». Тогда суда можно и не ждать. И Опричнина не придет. Соколов же не выживет из ума, откровенно идя против императора? Это же гражданская война будет.

Лиза подтянула колени к груди, пытаясь согреться. Страшно представить, что её ждет, когда придет зима. Об этом лучше не думать. Её отсюда заберут. Найдут и заберут. Саша землю перевернет… Хотя лучше бы он забыл о ней и не переворачивал землю. Ему точно лучше держаться от Лизы как можно дальше — только так можно выжить.