Онлайн книга «Предзимье. Осень+зима»
|
— Чума… Гордей, я тогда её не поняла… Она приходила… Она приходила ко мне тогда перед взрывом. Она словно что-то хотела сказать и… — …и не могла. Ты не виновата. — Он распахнул объятья: — Таюшка… Она подалась к нему, осторожно приобнимая — она помнила про его незажившие ожоги и переломы. — Зима… Я… Он утешающе сказал: — Ты ни в чем не виновата. Ты ничего не могла сделать. Кто все прошляпил, так это я и Зимовский. И ты умница, Таюшка. Я заметил, что ты начала жить. Живи и дальше. Хорошо? — Хорошо… Он легко поцеловал её в щеку: — Умница! Отпусти ненужную вину — ты перед Ольгой не виновата. Она чуть отстранилась. Гордей заглянул ей в глаза: — Что тебя еще беспокоит? Тая напомнила: — Кроме твоих феромонов, нетипичного способа и Виноградова? Он поправил её: — Это беспокоит меня. — Я пытаюсь понять, как меня поймали для ритуала Снегурочки. Я думала, что на меня напала мать Ильи… Андреевича. Гордей с укоризной посмотрел на нее: — Тая… Тогда было минус двадцать и надвигались еще морозы. Ну какая змея… — Я тогда думала, что полозы — горячие парни, — пробурчала она, выпрямляясь. Гордей не выдержал и поймал её руку, удерживая её пальцы в своей ладони. — Тебя поймали с помощью дара луговушки. Лес предал, о чем потом сильно пожалел и пытался исправить. — Я заметила его попытки… Еще я не понимаю, когда и как я наслала проклятье на Илью… — Андреевича, — с улыбкой подсказал Гордей. — Именно! — вспылила Тая, решив, что глупо отрицать перед Гордеем очевидное. — И если этот гад выживет, то нарвется — я выйду за него замуж. Вопросы? Гордей потер подбородок: — Ты там что-то про проклятье говорила… — Я могла что-то сказать в сердцах. Что-то вроде «чтоб сидеть тебе безвылазно в Змеегорске». Могла. Но не помню. — Хочешь, прошерсщу твою память? Мыло будет точно чистое и не шерстистое! Клянусь! А Илья ревнив, но в меру. — Он знает про сны и не ревнует к тебе. И… — она замерла. Стоит ли Илью и дальше драконить? — Пожалуй, откажусь от твоей помощи — мне голова нужнее, чем тебе. Гордей улыбнулся: — Готов на что угодно спорить, что это Подосинов приказал сидеть Зимовскому в городе — чтобы точно был козел отпущения, на которого можно свалить все преступления. Или сохранить его жизнь для тебя. — О да! Сохранил. По полной с Котом и Виноградовым подставил. Гордей тактично сказал: — Феромоны же. И я помню — просто надо почесать и успокоиться. Таюшка, не грусти, все будет хорошо. Тут одни из лучших докторов даже не страны — мира! К Коту же из столицы лейб-медиков вытащили. Илью сейчас оперируют столичные светила. Тут даже маг смерти есть — вот от него точно никто еще не сбегал. Этого Тая не знала. Это было именно то, что придало ей сил и заставило поверить в хороший исход операции. Тая не знала, но на улице из-за туч наконец-то вышло солнце, растапливая ненужный снег. Золотая осень все же придет в Змеегорск. Она начнется, когда Илья придет в себя. — Что-то еще, Таюшка? Она ожила, чувствуя, как тупая боль в сердце ушла прочь. Пока Гордей был готов отвечать, Тая забросала его вопросами: — Что с колыбельными? Уже есть экспертиза? — Есть. Илья… Андреевич, — с откровенным смешком добавил Гордей, — не мог слышать убаюкивающее шипение. Это только магмодам и тебе доступно. Люди тоже не слышат. — Слышат, — мрачно сказала Тая. — Когда было нападение на Кота, все слышали… Наверное, специальная запись. |