Онлайн книга «Журавли летят на запад»
|
Что ж, Жильбер хоть не соврал – этот человек правда красивый, но разве можно было ошибиться, разве может быть некрасивым человек, чей голос – ветер, реки и травы до груди? – Тебе что-то от меня нужно? – Что же может потребовать нечистая сила? Как жаль, что сейчас в голове нет ни единой молитвы, только обрывки чужих, хрустящих слов, впрочем, не очень понятно, помогли бы молитвы против него. – Пока что нет. – Но будет? Мэй снова улыбается – на этот раз озорно, непосредственно, как ребенок, с которым пообещали поиграть. – Я подумаю. Жильбер еще раз внимательно смотрит на человека напротив. Темные, почти черные глаза, в которых даже белков почти нет, золотые искорки на самом дне, как свет маяка в шторм, тоненький шрам у рта, морщинки у уголков глаз. Он выглядит совсем юным, но измученным, будто не отдыхал много столетий, будто он был человеком, у которого долго что-то болело, и тот уже не надеялся исцелиться. – Ты и дальше будешь ходить за мной? Я не то чтобы критикую, но так сейчас люди уже не одеваются, – Жильбер нахально улыбается. С одной стороны – малодушный страх, что Мэй правда не отвяжется, с другой – ну правда же, кто вообще сейчас носит такие уродливые тряпки! При первом взгляде – дорогие ханьфу с золотыми узорами, но потом становятся видны швы, порванные края, будто Мэй где-то зацепился за куст и оставил кусок одежд там, да и сами узоры тусклые, грязные даже. Неужели у него нет ничего более представительного? – Это не имеет значения, меня все равно никто, кроме тебя, не видит. – Почему? – Вся роскошь красоты и тайного знания тебе, – провокационно откликается Мэй, явно припоминая свое корявое имя. – Они не могут меня увидеть, потому что не знают, как меня зовут. – А если я расскажу им? Листва с грохочущим шорохом вскидывается к небу, а потом обрушивается ему на макушку – в голове начинает звенеть, а дыхание на пару мгновений прерывается. – Я очень надеюсь, ты этого не сделаешь. А что ему остается, верно? Да и кому он расскажет? Сестре Франциске? – Не сделаю. – Ну и отлично, – хлопает в ладони Мэй, и звук этого хлопка разлетается во все стороны напуганным птицами, сорвавшимися со всех деревьев вокруг. Мэй правда увязывается за ним, и его действительно никто не видит, что, впрочем, все равно вызывает массу проблем. Оказывается, что общаться с Мэем – все равно, что нянчить маленького ребенка. У Джорджа был пятилетняя сестра, Виктория, и они периодически гуляли с ней по городу – впечатления были точно такими же: не свались в лужу, не дергай прохожих за рукава, не дразни уличных кошек. Из проблем с Мэем – еще и то, что его никто не видит, а от того все инциденты с пугающимися непонятно чего лошадьми, брызгами воды из стоящего во дворе ведра или съеденной за ночь кем-то еды ложатся на плечи Жильбера. А еще – то, что в отличие от Виктории, Мэя нельзя было отговорить нести жука домой аргументом о том, что они разлучают его с семьей. – Я хочу зайти туда, – заговорщически шепчет Мэй, тыкая пальцем в вывеску чайной. – И люди будут думать, что я разговариваю сам с собой, да? – сварливо откликликается Жильбер. – А какая тебе разница? Ты же все равно их больше не увидишь. – А меня сдадут врачам как сумасшедшего. – Зачем? – У нас дома так бывает. – А у нас нет, сколько веков не живу – никто никуда никого не отправлял. По крайней мере, за общение с духами точно. |