Книга Журавли летят на запад, страница 78 – Анна Рябинина

Для древнего существа, которое ходит в старых тряпках и ворчит на всех подряд, Мэй хорошо целуется, впрочем, может быть, это его, драконье – талант не растеряешь на обочинах исхоженных дорог, не раскрошишь, как тысячелетние горы со времен лишаются остроты и высоты, снашиваясь, подобно старым туфлям. Когда Юй Цин его целует, она начинает слышать эти горы отчетливее – все горы в их стране, далекие и близкие, одни чуть выше, другие чуть ниже, тесно сплетенные с Мэем: хребтами его и их, ветвями деревьев на их склонах в нервы Мэя, солнцами, которые насаживаются на их острые верхушки, в его глазах; его кровь – реки, втиснутые в полотно земли, травы на ней – его волосы. Выдерни цветок – еще одна прядь окрасится в белый, утони в реке, утянутый дьявольским заморским оружием на дно – по его щеке стечет еще одна слеза. Она протягивает руку, путается в длинном рукаве с нарисованными журавлями, а потом неловко, отчаянно кладет ее ему на лопатки – те кажется обрубками крыльев птиц, бредущих вдоль рек, и даже странно, что его одежды до сих пор не в крови. Его хвост оборачивается вокруг нее еще раз, и она бездумно, глупо, ставит на него ноги, отчего приподнимается чуть выше, и вот она уже заглядывает в глаза Мэя сверху. Кончик хвоста ложится ей на позвоночник.

Теперь она понимала, чего тут ищет Мэй, что ему нужно. Кажется, он сам не понимал, но это было нормально – ведь тысячи лет жизни не гарантируют мудрость, только скверный характер.

Интересно, будь у них чуть больше времени, он бы согласился поцеловать ее еще раз?

– Я не хочу умирать, – шепчет Юй Цин ему в губы, чувствуя, как его раздвоенный, ледяной язык касается ее собственных.

Мэй смотрит на нее с непониманием. Правда не знает! Глупый, маленький, потерявшийся дракон. Еще и своего европейского мальчишку сюда притащил, его-то зачем?

Она гладит его по щекам, проводит большим пальцем по шраму на переносице и лбу – чешуйки не заметны, когда Мэй притворяется человеком, но зато так явственны, когда перестает. Будто земля разломалась пополам, не в силах выдержать боль. Она убирает пряди с его лба.

– Я помогу вам.

В этот момент время отмирает и начинает биться, как сердечко у раненой птицы. Мэй отступает на шаг и легко, мягко улыбается. Неужели Иль не видит, что происходит на самом деле?

– Тебе стоит согласиться, – напоминает Иль.

– Тогда я умру.

– Почему? Это всего же на несколько часов, – он так искренне удивляется, что Юй Цин хочется рассмеяться.

– Как вы можете так говорить?

– А почему вы считаете, что умнее всех? Почему вам кажется, что вы имеете право возражать в такой ситуации? Разве это не поможет?

– И как же это поможет? Неужели вам не говорили, что магии не существует?

Иль удивленно приподнимает брови.

– А Мэй тогда кто?

Явно не тот, кто будет упрашивать ее стоять в поле под палящим солнцем, чтобы вернуть урожай. Впрочем, наверное, даже если бы это средство правда работало, Мэй бы не смог – сил бы просто не хватило. Он мог пугать маленького европейского дьяволенка сколько угодно, но Юй Цин знала: его силы уже давно не те, что были раньше.

– Вот видите, вы не знаете, о чем говорите, – торжественно решает Жильбер. – Вы же…

– Кто я? – с вызовом спрашивает Юй Цин.

– Обычная девушка из деревни, разве же вы можете понимать, как все это на самом деле работает?