Книга Хозяйка разрушенной крепости, страница 35 – Любовь Оболенская

– Вот, – протянула я ему желтоватый камень.

Кузнец повертел его в руках, пожал плечами.

– Не понимаю, о чем ты, хозяйка. У нас железо с севера везут, там, говорят, его из земли добывают, а как – мне неведомо. Да и дорогое оно больно, так что работы у меня немного было.

– Ясно, – кивнула я. – Что ж, значит, будем сначала пережигать уголь из дерева, а после добывать железо из руды!

Понятное дело, что крестьяне из моих речей ничего не поняли – но от них это и не требовалось. Под моим чутким руководством они нарвали большой пучок рогоза, связали не особенно крепко, поставили вертикально, после чего облепили толстым слоем глины высотой чуть менее метра. Когда глина подсохла, рогоз частями повыдергивали – получилась вертикальная глиняная труба, в нижней части которой пробили небольшое отверстие для поддува, после чего я велела слепить из той же глины толстую крышку и подсушить ее над костром.

Параллельно я руководила засолкой рыбы в бочках, но тут было не особо сложно. Куски акулятины выкладывали слоями, пересыпая каждый слой солью. Когда же бочки заполнялись доверху, их закрывали крышками, наваливая сверху камней в качестве гнета.

Ланселот с Винсом смотрели на мою деятельность, как, наверно, я бы глядела на инопланетян, занимающихся чем-то, может, и очень полезным, но абсолютно непонятным. Ну и ладно. Прогресс до людей обычно доходит не сразу, а вот его результаты бывают весьма весомы и очевидны.

В подсохший глиняный цилиндр я велела накидать дров, порубленных на чурбаки, после чего поджечь. При этом, разумеется, сухих дров в деревне не оказалось – рубить лес на топливо запрещал прямой указ короля, а на постройки выделялось крайне ограниченное количество деревьев. Что ж, коли так, я велела разобрать какой-то сарай и пустить его на дрова, после чего некоторые жители деревни начали посматривать на меня косо – мол, что еще учудит хозяйка разрушенной крепости?

Но объяснять что-либо не было времени, слишком уж захватил меня процесс! Объективно говоря, ни заготовкой угля, ни уж тем более выплавкой руды я никогда не занималась. Но в силу своих бывших увлечений природным экстримом примерно представляла, что к чему, – ну и опыт работы в строительстве подсказывал некоторые моменты…

В общем, когда глиняный цилиндр подсох, а дрова были нарублены, я велела загрузить их в получившуюся печь доверху и поджечь.

Сухое топливо разгорелось быстро, но полностью сгореть мы ему не дали. Заткнули поддув, накрыли печь крышкой, края которой для герметичности дополнительно обмазали глиной, после чего я велела освободившимся работникам начать дробить добытую болотную руду на куски – чем мельче, тем лучше.

Подошел Ланселот и негромко поинтересовался:

– Хозяйка, ты уверена, что все делаешь правильно? Люди уже устали и поговаривают, будто ты колдунья, которая заставляет их делать непонятные вещи. Засыпала еду горьким камнем и теперь плющишь ее в бочках. Заперла огонь в глиняной тюрьме. Теперь заставляешь раскалывать болотные камни, в которых, как считают некоторые, заключены души тех, кто утонул в трясине. Так и до бунта недалеко.

– Ты ошибся, рыцарь, – улыбнулась я. – Я никого не заставляю. Все эти люди свободны и могут как отказаться делать что-либо, так и уйти в любой момент. Но ты прав. Они и правда устали, так что объявляй конец работы. Пора готовиться к ужину, после которого лучше лечь спать пораньше. Потому что завтра нас ждет еще более трудный день.