Книга Хозяйка королевской таверны, страница 33 – Любовь Оболенская

А именно – орать.

Орала Милдрет самозабвенно, и голос у нее был такой, что продавцы аж приседали, сраженные мощными децибелами, что неслись изо рта хозяйки таверны.

– И за фунт этой сельди ты просишь половину пенса? Да тебя за такие цены черти в аду будут жарить на сковороде, нафаршировав твое брюхо мелкими червяками, которые ты смеешь называть селедкой!

– Помилуйте, госпожа! Это самая крупная сельдь на рынке, провалиться мне сквозь землю, – пытался отбрехаться продавец, невольно приседая и прищуриваясь в предвкушении нового звукового удара, который не заставил себя ждать.

– Ах ты наглый лжец! – взорвалась Милдрет настолько громко, что аж степенный стражник, наказывающий провинившегося возле позорного столба, подпрыгнул и выронил плеть. – Да чтоб тебя молния поразила прямо в макушку и вышла оттуда, куда не заглядывает солнце! Твою селедку даже голодная крыса не станет жрать, чтобы не сгореть со стыда перед своими родственниками!

И все в таком духе, пока несчастный торговец за четверть пенса не отдал Милдрет целую связку рыбы весом кило на полтора, лишь бы отвязаться от громогласной покупательницы. Рыба была переправлена мне – неси, мол, – а хозяйка таверны поплыла дальше вдоль рядов, тщательно выбирая мясо для жарко́го, зерно для похлебок и муку для лепешек.

В принципе, несмотря на изобилие продуктов, я заметила, что люди в основном покупают то же самое, что и Милдрет. Лишь один раз мой взгляд зацепился за прилавок, где продавец торговал травами и чем-то похожим на приправы, но покупателей я возле него не увидела.

Постепенно мешок для продуктов, который мне выдала хозяйка таверны, наполнился и стал довольно увесистым. Тащить его на плече было то еще удовольствие, и я твердо решила перед следующим походом сюда пришить к нему лямки на манер рюкзака.

Милдрет, видимо, тоже подустала орать во все горло возле каждого прилавка и остановилась перед рыночной харчевней, из открытых дверей которой доносились знакомые запахи подгорелого мяса.

– Я пойду перекушу, – сказала хозяйка таверны. – Ты, если хочешь, можешь оставить мешок мне, а сама прогуляться, посмотреть, что тут да как. Только далеко не уходи, чтоб я смогла до тебя доораться.

Понятно. Кормить меня неказенными харчами в неурочное время никто не собирается. Ладно, обойдемся. Благо у меня своих денег немного есть – как и идеи насчет некоторых возможных покупок. А что я в любом конце рынка услышу призывный крик Милдрет, когда она соизволит отдохнуть, я нисколько не сомневалась.

Я еще по дороге сюда заприметила небольшую лавчонку, где над прилавком висели всякие корешки, пучки трав, а также стояли глиняные баночки, сверху плотно обвязанные тряпками.

Торговал всем этим делом смуглолицый мужчина со слегка пришибленным выражением лица. Он словно боялся, что его сейчас кто-то стукнет исподтишка.

Я подошла, повнимательнее осмотрела то, что было подвешено и выставлено. Ага, есть интересные позиции, благо в деревне я с детства была научена разбираться в травах!

На веревках, растянутых над прилавком, были подвешены пучки полыни, мяты, листьев багульника, дикого чеснока, лука с головками… Странно, кстати. Ну ладно, многие травы товар специфический и не на каждый день. Но лук-то с чесноком почему местные не едят? Практически у всех от зубов остались одни воспоминания, десны распухшие, изо ртов воняет, как из помойных ям, – явные признаки цинги. А лук, чеснок и всякие полезные травки только вот у этого смуглолицего. Может, и еще где на рынке подобные лавочки есть, но я пока только одну видела.