Книга О Пепле и Стали, страница 40 – Элиза Рейн

На его месте, вырезанное в самой коре дерева, появляется Крыло Медведя.

Я раскрываю рот.

Здание занимает половину огромный ветви, на которой мы стоим, и три его остроконечные крыши увенчаны деревянными статуями медведей в натуральную величину. Они стоят на задних лапах, подняв передние, и их морды вырезаны с таким количеством деталей, что кажется, будто от их рычания подрагивает воздух.

Вход так же украшен изображениями медведей. На огромных столбах по бокам от дверей, которые подошли бы по размеру Торви, выточены сцены битв с участием медведей. Древние руны со значением сила и победа выжжены на деревянных створках, и их края сияют так, что сразу понятно. Они подчеркнуты настоящим золотом.

Я чувствую, как восхищение Торви пульсирует по нашей связи.

— Это для нас? — спрашивает она, уже подходя ближе.

— Оно великолепно, — выдыхаю я и иду за ней.

— Оно изменилось, — пораженный голос Харальда заставляет меня обернуться на середине пути. Я поворачиваюсь к нему.

— Что?

Он стоит у правого крыла здания, и его глаза сияют от восторга.

— Третья пристройка. Она новая. Все время, что жил здесь, тут было два здания, одно со спальнями и кабинетами, а то, что слева — с залом для тренировок.

Торви легко проходит сквозь двойные двери, и Харальд, которому воодушевление придало сил, спешит следом за ней. Широко улыбаясь, я иду за ними.

Зал при входе, освещенный мягким светом факелов, тянется на три этажа вверх. Стены покрыты великолепными гобеленами, изображающими битвы берсерков со Снежными Великанами, и кажется, будто их нити двигаются в мерцающем свете.

Торви ведет нас по боковому коридору, и мы попадаем в помещение, которое вернее всего было бы назвать конюшней. Пространство просто огромное, разделенное на отдельные стойла, больше похожие на шикарные комнаты для медведей. В каждом из них есть место для сна в виде углубления, укрытого свежим сеном и мхом, бассейн для купания, и приподнятую платформу с огромными ветками с задней стороны. Через многочисленные похожие на дымоходы отверстия в потолке видно небо, и сквозь них же свободно проходит свежий воздух. В помещении ощущается приятная прохлада.

— Это все сотворил Фезерблейд, — говорит Харальд, разглядывая огромное открытое пространство.

Я провожу пальцами по рунам, что украшают вход в стойло.

Защита. Отвага. Честь.

— Это все для новых валь-тивар?

— Должно быть так! — он ударяет по нагрудной пластине. — Я должен узнать, заметила ли Брунгильда такие же изменения в Крыле Птицы, — говорит он. — Ты не против осмотреться здесь одна?

— Конечно нет.

В последний раз с восторгом взглянув на стойла, он уходит.

— Думаю, мы можем чувствовать себя как дома, — я говорю Торви.

Торви выбирает себе стойло ближе к задней стене. Она принимается устраивать место для сна по своему вкусу, огромными лапами выкладывая сено и мох в идеальный круг. Я наблюдаю за ней, не в силах скрыть того, что это меня забавляет. Кто бы мог подумать, что такое гигантское существо окажется настолько привередливым? Мне бы не хватило смелости назвать ее милой, но в ней точно есть сторона, которую я не видела и даже не ожидала увидеть.

— Тебе нужна помощь? — спрашиваю я.

Она останавливается и смотрит на меня через плечо.

— А похоже, что нужна?

Я улыбаюсь и качаю головой, продолжая наблюдать за ее хлопотами.