Книга Царствование Розы, страница 24 – Кейт Голден

И никакого сна… отсутствие сна означало часы за часами несчастных мыслей. Раздирающие воспоминания. Воображаемые разговоры, которые рубили мое сердце.

— Я не могу так жить.

Ее полные губы опускаются.

— Я знаю.

— Тебе больно?

— Нет. Я здесь куда счастливее.

Я тянусь к ее теплой, мягкой коже, но все, что я чувствую, это ночь.

— Ты лжешь, моя пташка?

— Ты хочешь, чтобы я солгала?

К тому времени, когда небо посветлело до тусклого, бесплодного серого — единственного цвета дневного света в проклятом богами Ворсте — я совсем потерял из виду землю. Все расплылось — белизна свежего снега, белизна густых волос врейта, белизна облаков, что стелились по вершине.

Но ее вой прекратился, и я понял — она оставила меня. Потому что эта тварь никогда не замолчала бы по своей воле. Она обречена вечно скитаться по этим пустынным, промерзшим землям. Бредя без цели от дня к ночи и снова к дню. Рыдая по утраченной жизни. Вымаливая хоть кого-нибудь, кто разделит ее вечность. Скрюченная, плачущая оболочка с грубым стальным мечом, пронзившим ее сердце.

Я вздохнул, истощение и тоска тяжким грузом легли на сознание и густым комом застряли в горле. Моя нога нащупала ближайшую нижнюю ветвь, чтобы начать спуск…

И промахнулась.

Блядь, блядь…

Хватаясь за сосны и ветви, размахивая руками, я упал…

И приземлился с треском на перевернутую тачку.

Боль, которая пронзила мою спину и бок, была тошнотворной. Настолько, что я перевернулся и дважды вырвал в свежий, новый снег. Ничего не вышло. Я не ел несколько дней.

Если я не доберусь до Карруса до заката, мне придется убить свой ужин своими руками.

Я встал на слабые ноги, тело кричало, и осмотрел тусклое утро на склоне горы.

Ни врейта. Ни существ.

Просто простирающийся, враждебный океан белого снега.

Пока я шел, рассвет сменился ранним утром, и незнакомый солнечный свет окутал простой горный перевал радужным, почти ослепляющим белым. Этот незатененный солнцем — рассеивание тех густых, постоянных облаков — означало, что я приближаюсь к столице. Я прошел дальше, заставляя свои ноги не подкашиваться от облегчения или усталости.

Все дальше и дальше, через клубящиеся, нежные облака, словно свежеспряденная вата, и вниз по тропам, которые я заметил, были теперь отмечены поникшими подснежниками. И затем… булыжник. Прочный, благословенный булыжник.

И веселые кирпичные фасады магазинчиков. Аромат горячих булочек к завтраку и сады из крокусов и морозников. Температура теперь была приятной зимней прохладой, со снежинками, что таяли на моих рукавах. В небе неторопливо проплывали крылатые волы, добродушно покряхтывая — на их спинах восседали довольные жители с сумками, полными продуктов.

Наконец, благословенно, я прибыл в Каррус.

Столица парящего королевства была похожа на зимнюю страну чудес — веселый, оживленный городок деревянных домиков и цветочных горшков и уютных кирпичных дымоходов. Все встроено в самую высокую вершину парящих гор королевства.

Я нырнул под арку, переполненную гроздьями эфемерной зимней гортензии, каждый лист которой источал сосульки, сверкавшие, как чистые бриллианты. Древние храмы, которые я проходил, были позолочены золотым солнечным светом. Элегантные лебеди скользили под их чайными мостиками и поперек сверкающих, чистых прудов.

И хотя я ценил безопасность, что пришла с конфетно-розовыми облаками и румяными детьми, каждый изящный, покрытый снегом цветок или крылатое животное… все это только заставляло меня думать о ней.