Книга Светоч Йотунхейма, страница 114 – Елизавета Дворецкая

– Вот видишь! – несколько ошарашенный, гость был все же рад поддержке. – Так бывает. Только я надеюсь, мне не придется сойтись в поединке с Сигурдом Оленем и тем испортить себе все счастье. Рагнхильд, теперь, когда я увидел… то есть когда я увидел тебя в Хьёрхейме, то сразу понял, что слухи ничуть не преувеличили твои достоинства. Я не йотун, чтобы принуждать девушку силой, но буду рад помочь тебе вернуться домой, даже если… что бы из этого ни вышло.

Несмотря на личину, Рагнхильд понимала его чувства: он был смущен тем, как сильно она ему нравилась, но, привыкнув верить в себя и добиваться своего, он и сейчас верил, что получит ее в жены, однако пытался объясниться с ней без намеков на принуждение. Совсем недолго поговорив с гостем, она уже верила, что в своей «хвалебной песни» Фьёр ничуть не преувеличил его достоинства. Все это смущало Рагнхильд – и больше всего смущало то, что она принимает слова любви от человека, чьего лица не видит.

И неужели это тот самый Рёгнвальд, чье лицо так напоминало налитое сладким соком яблоко богини Идунн? Ни сдержанные точные движения, ни голос, ни речь – ничто не вязалось с тем образом, который ей запомнился.

– Я не узнаю́ тебя! – вырвалось у Рагнхильд. – Ты стал совсем другим!

– Ничего странного. Я тоже едва узнал этого человека, – Рёгнвальд кивнул на Фьёра, – а я ведь знал его горазд дольше и лучше, чем ты меня. Это место меняет людей.

– Ты знал… этого человека? – Изумленно раскрыв глаза, Рагнхильд положила нож на стол.

Она перевела взгляд на Фьёра. Как Рёгнвальд мог его знать, откуда? Ведь Фьёр провел всю свою жизнь в Йотунхейме, с самой ночи рождения!

Фьёр сделал ей знак глазами: продолжай разговор. Он тоже перестал есть, вид у него сделался сосредоточенный.

– Расскажи мне… – она снова посмотрела на Рёгнвальда, – о нем.

– Этот человек – Ульв-Харек, старший сын Вестейна бонда, из Хадаланда. Хаки – его младший брат… то есть считался его младшим братом. Сначала они оба служили Эйстейну конунгу. Когда он был разбит, они поехали собирать войско, но угодили в засаду… моего дяди, Хальвдана Черного. Хаки сумел уйти, а Ульв-Харек был ранен в руку и попал в плен. Но я… мой родич Хальвдан Черный хорошо с ним обращался, и Ульв-Харек решил служить мне… ну то есть нам с Хальвданом. Стал его человеком. Он пришел сюда со мной вместе. Без него я и не смог бы пройти – его привел след крови Хаки, который столько лет считался его братом.

Фьёр слушал необычайно внимательно, впиваясь глазами в глазные отверстия личины.

– Но ведь… – с сомнением начала Рагнхильд, но Фьёр быстро сделал ей знак молчать.

– Давайте лучше подумаем, что нам делать, – вмешалась в эту странную беседу Матушка Идис, видя, что ответы на вопросы не проясняют, а только запутывают все. – Ты, э, Рёгнвальд конунг, хочешь увести отсюда Рагнхильд?

– Для этого я и пришел.

– Думаю, не сладится это дело, покуда жив Микиль-Тролль.

Матушка Идис произнесла эти слова обыденно, как сказала бы: «Через перевал не пробраться, пока не растает снег».

– Это он привел тебя, Рагнхильд, сюда из Среднего Мира, и только он сможет вывести тебя назад. Только его смерть разрушит эти чары и позволит выпустить тебя кому-то другому.

Рагнхильд в тревоге глянула на Фьёра. Фьёр выпрямился и застыл. Рёгнвальд тоже вопросительно взглянул на Фьёра, словно ожидая от него подсказки. И, наконец, Матушка Идис устремила на Фьёра взгляд своих мышиных глазок, предоставляя ему окончательное решение.