Книга Светоч Йотунхейма, страница 147 – Елизавета Дворецкая

Он снял с плеча перевязь и вынул меч. В полутьме дома Губитель Тьмы засиял зеленоватым лучом, по клинку побежали разводы и волны белого, голубого, лилового цвета.

– Ах, как красиво! – восхитилась Матушка Идис. Примерно так же она могла бы отозваться, если бы маленький мальчик показал ей кораблик из кусочка коры, но Хальвдан понимал: она повидала еще и не то. – Теперь нам надо закутать его понадежнее, чтобы ни одного лучика не просочилось наружу раньше времени.

Матушка Идис велела завернуть меч в ножнах в плотный кусок кожи, перевязать ремешками и уложить на дно большого ларя. Сверху навалили всяких пожитков: перину, подушки, меховые одеяла, тканые ковры, посуду, свернутые отрезы льна и шерсти, шелковые платья… Ларь оказался бездонный: молчаливые дисы таскали из глубин дома охапки всякого добра, укладывали, и всякий раз оказывалось, что в ларе еще есть немного места. Хальвдан подумал, не влезть ли туда самому – так он легко и быстро попадет куда надо, – но у Матушки Идис было другое мнение.

– Ты дал слово, что не войдешь в дом Микиль-Тролля с оружием, – напомнила она. – Но ты не давал слова, что не найдешь оружия прямо там.

– И неужели Фьёр не догадывается, что я так и могу поступить? На вид он неглупый парень, и к тому же по рождению вовсе не тролль, мозги у него не каменные.

– Еще как догадывается! Но видишь ли – по воспитанию он самый что ни есть тролль. Его человеческая часть борется с троллиной, и он сам не знает, которой желает победы. Но тебе придется как-то заставить его повиноваться тебе. Ведь после того как Микиль-Тролля не станет, кто-то должен будет открыть вам с Рагнхильд путь отсюда.

Ларь с приданым Матушка Идис отослала сразу, и Хальвдан испытал неприятное чувство, расставаясь с Губителем Тьмы. Сначала Рагнхильд, а теперь и радужный меч – важнейшие его сокровища ушли в дом Микиль-Тролля и теперь находились в его власти. От желания поскорее воссоединиться с ними Хальвдан не знал покоя. Что-то ел, не замечая, почти не спал – задремывал иногда прямо возле очага, и от этого время окончательно перестало делиться на день и ночь и превратилось в одни нескончаемые зелено-лиловые сумерки. И вот, лет через сто по его ощущениям, Матушка Идис позвала его наружу и Хальвдан вновь увидел у каменных ступеней своего приятеля лося с седлом на спине. Он уселся, Матушка Идис протянула к нему руку и с поразительной ловкостью, как белка, вспрыгнула и уселась перед седлом.

– Поехали!

– Кем ты меня назовешь? – спросил Хальвдан, подумав с усмешкой, не собирается ли Матушка Идис выдать его за своего племянника.

– Никого не волнует, кого я приведу. Рагнхильд велела созвать на ее свадьбу как можно больше гостей, всех, кого удастся найти. Она распоряжается там, как королева!

– Она рождена быть королевой, – ответил Хальвдан; его покоробило упоминание о «свадьбе Рагнхильд», и он мысленно напомнил себе, что завершено это торжество не будет. – И она станет королевой, только в более подходящем для нее месте!

Даже небо как будто знало, что за событие грядет: пока ехали, в густой синеве бесконечно вырастали переливчатые столбы всех оттенков зеленого и синего – стремились вверх, к недоступному им голубому небу, растворялись, тянулись снова. Они напоминали клинки, которыми невидимый исполин пытается пробить здешнее небо, чтобы вырваться к солнцу. Поглядывая на них, Хальвдан думал: именно это ему и предстоит. Помогите Тор и Фрейр, чтобы его Губитель Тьмы оказался на это способен.