Книга Светоч Йотунхейма, страница 60 – Елизавета Дворецкая

Заметив движение у выхода из женского покоя, гость взглянул туда и встретился глазами с Рагнхильд. Пожалуй, он узнал ее – вернее, догадался, кто это, – даже раньше, чем она узнала его: глаза заблестели, в них появилось понимание и удовлетворение, будто ради нее-то он сюда и явился.

Сигурд, заметив, что гость смотрит уже не на него, а к нему за спину, тоже обернулся.

– Это моя дочь, Рагнхильд. Поди сюда, Рагнхильд, познакомься с нашим гостем. Это Рёгнвальд Достославный, сын Олава, конунг Вестфольда.

– Это тот самый… – вырвалось у Рагнхильд.

– Да, тот человек, у которого сейчас наш Гутхорм…

– Не сомневайтесь, он находится в наилучших условиях и не терпит никакой нужды или ущемления, – вставил Рёгнвальд. – Приветствую тебя, йомфру Рагнхильд!

Голос у него был с переливами – и высокий, и низкий. А может, в этом сказалось волнение: он не был равнодушен к тому, что очутился сразу перед тремя красивыми знатными женщинами – Тюррни, Рагнхильд и Элдрид. Причем две смотрели на него с тревогой, зато третья – с восхищением, которого он, по собственному мнению, заслуживал, и взгляд Рёгнвальда на миг задержался на лице Элдрид более дружелюбно, чем на других.

«У него такое глаза, как будто даже глядя на другого, он все равно думает о себе!» – мелькнуло в мыслях у Рагнхильд.

Сигурд конунг смотрел на гостя слегка нахмурившись, в его янтарных глазах блестел гнев, которому он не решался дать волю. А тот держался так непринужденно, будто и не захватил в плен сына своего хозяина и ничто не нарушало мир между их родами. Рагнхильд в душе поразилась: неужели этот человек настолько занят самим собой, что вообще не принимает в расчет чувства других? Это не просто невежливо – это опасно!

Всем видом Рёгнвальд показывал, как приятно ему здесь находиться, словно ждал от этой встречи одного только счастья. Быстро столковавшись со Стейнольвом Змеем и дав ему повидаться с Гутхормом, дабы тот убедился, что конунгов сын жив и благополучен – только очень унижен и мрачен, – Рёгнвальд торжественно прибыл к Сигурду, со знаменосцем, трубачом и десятком телохранителей. Почему бы и нет: они с Сигурдом пока не сталкивались на поле боя, не разоряли владений друг друга и даже не посылали вызова.

Все знали, ради чего встретились, однако переходить к делам не спешили. Честно сказать, цель встречи у каждого была своя, но об этом никто не догадывался. Рёгнвальда и его людей устроили отдохнуть с дороги, отвели в баню, а тем временем Тюррни и Рагнхильд готовили стол, более обильный, чем обычная вечерняя еда. Зарезали свинью и заложили мясо печься в яму, варили рыбу, пекли лепешки. Элдрид особенно старалась и трещала без умолку о том, какой у гостя благородный вид; правду говорят, что внешностью он заметно превосходит этого своего воинственного дядю, Хальвдана? Рёгнвальд был бы доволен, если бы это услышал.

Хаки, приехавший со всеми, держался настороженно. Он привез еще троих своих людей, которые якобы попали в плен вместе с Гутхормом, но их Рёгнвальд великодушно освободил без всяких условий.

– Чем ты недоволен, Хаки? – спросила Рагнхильд, видя, как мрачно тот сверкает глазами из-под упавших на лоб темных кудрей. Всеми силами она отгоняла воспоминания о «ночном берсерке», что махал мечом среди людей, держа глаза закрытыми, и старалась разговаривать с обычным, дневным Хаки. – Ведь это добрый знак – что Рёгнвальд сам пожелал увидеться с нами и приехал. Он оказал уважение отцу, ведь мог бы потребовать его к себе, и ради Гутхорма отец поехал бы. Ты ему не доверяешь?