Книга Сошествие в Аид, страница 101 – Хейзел Райли

Свободная рука Хайдеса, лежащая на полу, сжимается в кулак:

— Нормально я. Я её провожу. Мне нужно с ней поговорить.

— Поговори сейчас.

Мне кажется, Хайдес вот-вот вскочит и отвесит ответный.

— Мне нужно в частном порядке. А не когда ты торчишь рядом, как болт в заднице.

Я неловко покашливаю, и оба словно вспоминают, что я здесь, в центре их перепалки.

— Аполлон, подожди меня в той комнате, ладно? — предлагаю. — Я поговорю с Хайдесом, а потом ты проводишь меня. Всем будет хорошо.

— Говори за себя: мне совсем не «хорошо», — бурчит Хайдес. Он закрывает глаза и запрокидывает голову, каменея, как статуя.

Аполлон кончиками пальцев касается моего предплечья — так легко, что, если бы я не увидела, не заметила бы. Исчезает в комнате и закрывает дверь.

— Ну? Что ты хотел сказать?

Ответа нет. Хайдес сидит с закрытыми глазами. Через пару секунд он опускает руку со льдом и кладёт её себе на бедро.

— Хайдес?

Он поднимает руку и одними движением указательного зовёт меня ближе.

Я вздыхаю. С ним как с пятилетним — только пятилетний был бы менее инфантильным. Я делаю, как он просит: меня клонит в сон, и я мечтаю лечь и забыть этот день.

Сажусь рядом и внимательно его осматриваю. Кроме щеки, явных повреждений не видно.

— Тебе стоит приложить лёд обратно. Уже лезет синяк.

И правда: на щеке, противоположной шраму, проступает огромная тёмная клякса. Даже представить страшно, как это болит.

— Не хочу, — бормочет он, стараясь не шевелить лицом.

Я выдёргиваю у него пакет — он не возражает. Но стоит мне приложить холод к коже, как две серые радужки упираются в меня.

— Тсс, — опережаю его. — И говори уже, что за срочный разговор.

Он облизывает губы и улыбается, не отводя глаз:

— Значит, тебе приснился порно-сон со мной.

Я закатываю глаза:

— Не об этом ты хотел поговорить, верно? Пожалуйста, Хайдес. — Сжимаю губы в прямую линию, чтобы не рассмеяться над тем, какой он законченный идиот.

Он пожимает плечами:

— Почему нет? Я ещё не успел спросить, что тебе приснилось. Любопытно. Расскажи. Секс? Флирт? Или целомудренный засос?

Я вспыхиваю. Слишком поздно отворачиваться — он и так заметил.

— Ты наполовину побит, а спрашиваешь про мои сны?

Улыбка расползается так широко, что тут же сменяется гримасой и стоном боли. Он быстро собирается:

— Ничего странного не вижу.

— Ради этого ты и спорил с Аполлоном, не пуская его проводить меня?

— Неа. Хотел просто попортить ему кровь.

— Прекрасно.

Мы молчим. Я устраиваюсь боком, чтобы удобнее прижимать пакет со льдом к его лицу. Хайдес сидит в профиль, но косит на меня краем глаза — будто уверен, что я этого не замечаю.

— Я не мог рассказать тебе, в чём состоят игры, Хейвен, — шепчет он. — Не мог, правда. Я мог лишь пытаться не допустить, чтобы ты участвовала. В чём, очевидно, провалился.

Я тяжело сглатываю.

— Мог. Это всего лишь одна из ваших бесконечно нарушаемых правил.

— Нарушать правило во время игры не то же самое, что нарушать правило вне игры.

И что, чёрт возьми, это значит?

— Объясни нормально.

Он поворачивается ко мне. Кладёт ладонь на мою и берёт лёд обратно — мол, справлюсь сам. Я опускаю холодную ладонь на пол, жду его слов.

— Я не могу ничего объяснить. — И в его голосе слышно, как ему хочется.

— Ты жульничал, — шепчу, вдруг ясно понимая.

— Я жульничал ради тебя, — вслух договаривает он то, что я не решилась добавить.