Книга Сошествие в Аид, страница 119 – Хейзел Райли

— Начнём с этого.

— А я надеялась потренироваться на тебе, — кривлюсь я.

Он молчит. Не пойму, то ли я его задела, то ли день у него просто паршивый. Жестом велит подойти. Я послушно двигаюсь. Указывает на скамью.

— Мне сесть? — спрашиваю, не понимая.

— Нет. Перепрыгни её, как барьер, Хейвен.

Ну… странноватое упражнение, но ладно. Чем меньше вопросов я задаю, тем быстрее закончим. Я приседаю, отталкиваюсь и перепрыгиваю скамью. Кеды чуть скользят по поверхности, но я приземляюсь уверенно.

Разворачиваюсь к Хайдесу, гордая как слон, но он смотрит на меня с приоткрытым ртом и нахмуренными бровями. Гнев, что только что исходил от него, испарился.

— Что? — не выдерживаю. — Ты же сам сказал прыгнуть.

Он уже давится смехом.

— Хейвен, я же пошутил. Я хотел, чтобы ты села. Мне надо перемотать тебе руки и надеть перчатки.

Слова застревают у меня в горле.

— Ладно… может, я лучше сяду и больше не буду пытаться выкручиваться, — бормочу, краснея и опуская голову.

Он идёт к углу, берёт перчатки и ещё что-то, возвращается и встаёт надо мной. Несколько секунд смотрит сверху вниз.

— Не верю, что ты реально перепрыгнула скамью… — качает головой.

— Есть шанс, что ты не будешь припоминать мне это до конца жизни? Вместе с моим «эротическим сном»? — вылетают у меня слова.

Улыбка у него хитрая, кусает губу.

— Хейвен, сама знаешь ответ. Иллюзии больно рушатся.

Я вздыхаю. Он опускается на колено передо мной и протягивает ладонь. Я кладу в неё свою, и он начинает обматывать её белым тейпом. Его движения удивительно бережные, совсем не такие, каких ждёшь от парня, который бьёт мешки голыми руками. Красивые руки, изрезанные шрамами и свежими ссадинами на костяшках.

— Почему ты никогда не используешь защиту, а мне обязательно надо? — спрашиваю.

Он отпускает первую руку, берёт вторую и так же аккуратно её бинтует. Я уже думаю, что он промолчит, но вдруг:

— Потому что не хочу, чтобы ты поранилась. А на меня плевать.

Я сглатываю.

— А вот зря тебе плевать, — выдавливаю. Его перепады из «нежного» в «холодного» сводят меня с ума.

И точно — момент мягкости кончился. Он молча натягивает на меня чёрные перчатки, объясняет про вес и защиту, а я киваю, как прилежная ученица, делая вид, что понимаю.

— Теперь открой рот.

Я моргаю.

— Что?

— Рот открой, Хейвен. — В руках у него коробочка, а внутри — штуковина, которую я вижу впервые. — Капа.

Я приоткрываю губы.

— Это у тебя максимум? — приподнимает он бровь.

Я загораюсь как факел. С трудом распахиваю рот пошире, и он таки смеётся. Ставит капу на место и ладонью закрывает мне челюсть.

Отходит к мешку, показывает.

— Бей. Изо всех сил.

Ну ладно. Что может быть сложного? Я замахиваюсь правой и врезаю по мешку. Он даже не шелохнулся.

Мы оба молча смотрим на него, потом встречаемся взглядами.

— Это было самое жалкое зрелище в моей жизни. И напоминаю: я видел, как Лиам читал Афине рифмованные стихи.

Я делаю вид, что не слышу.

— Я вообще никого никогда не била. Даже не знаю, куда девать большой палец — внутрь кулака или наружу.

Он глубоко вздыхает, руки на бёдрах. Потом возвращается и снимает с меня перчатки. На этот раз я молчу — решила довериться.

Он берёт мою правую руку и складывает пальцы в кулак. Двигает большим пальцем, при этом смотрит мне прямо в глаза.

— Всегда снаружи. Если зажмёшь внутрь — вывернешь сустав и останешься без своей красивой ручки на недели.