Книга Сошествие в Аид, страница 47 – Хейзел Райли

Слева кто-то подсовывает мне газету — серые листы на переработанной бумаге с чёрной печатью. На первой странице — название: UnGodly News.

Прекрасно. Даже не знала, что у этого места есть собственная школьная газетёнка.

Скользю взглядом к заголовку жирными буквами:

«СВЯТАЯ ВОСКРЕСЕНЬЯ ИЛИ ГРЕШНИЦА?»

Подзаголовок мелькает моим именем, но на нём я не задерживаюсь: всё внимание забирает фото. Мы с Хайдесом на сцене театра. И всё было бы не так плохо, если бы я не была наполовину раздетая. Правда, кадр сделан со спины — видно только мою голую спину.

Листаю на третью страницу: «расследование». Ещё фото. На них — моё лицо, абсолютно узнаваемое, хоть и в одежде.

«Хейвен Коэн, студентка первого курса юридического факультета, раздевается для Хайдеса Лайвли в театре. Неудачная техника соблазнения? На фото видно, что Хайдес ею вовсе не заинтересован — едва удостаивает взглядом, а потом отворачивается и велит одеться. К кому перейдёт теперь Хейвен Коэн? Снимет ли она трусики в столовой перед Аполлоном? Есть ли риск застать её голой в каком-нибудь уголке Йеля?»

Я раскрываю рот. И — будь то от шока или от паники — начинаю смеяться.

Бегло ищу автора статьи. Ну конечно. Как будто могли быть сомнения. Афина Лайвли.

— Афина — главред газеты, — шепчет парень, что подсунул мне номер.

Я даже не смотрю на него. Молча пробормотав «спасибо», собираю вещи и, закинув рюкзак на плечо, ухожу из аудитории. Газету уношу с собой.

Я знала, что каждый из Лайвли возглавляет какой-то университетский клуб. Но никто не потрудился уточнить, что у Афины — газета Йеля.

Я не знаю, куда иду. Не знаю, где хочу оказаться. В душе у меня только одно желание: найти Афину и отхлестать так, чтобы она забыла собственное имя. Но это не лучший вариант. И я в редком порыве смирения признаю это.

Где найти Хайдеса. Или Аполлона. Любого из Лайвли, только не Афину.

Сначала иду к лестнице западного крыла — пусто. Их комнаты слишком далеко. Я даже не знаю, что они учат, кроме Хайдеса. На грани нервного срыва, брожу по Йелю, как потерянная душа, и на каждом шагу ловлю на себе косые взгляды.

Врываюсь в столовую: основной свет выключен, кто-то возится за стойкой, и кроме меня здесь всего один человек. Щурюсь, пока не понимаю: в углу за отдельным столиком сидит Гермес.

Подхожу быстрым шагом. Он даже не поднимает головы, пока я не встаю прямо перед ним. Я кашляю.

Два лазурных глаза пронзают меня насквозь. Улыбка растягивает его ангельское лицо:

— О, Хейвен. Ты пришла снять лифчик и передо мной тоже?

Я закатываю глаза.

— Где Хайдес?

— А не хочешь узнать, где Афина? — парирует он.

Хочу. Но импульсивность всегда берёт верх — и это не лучшее качество в такой ситуации.

— Где Хайдес? — повторяю сквозь зубы.

Гермес кривится от моей неразговорчивости, вытаскивает из кармана жёлтой сатиновой рубашки тюбик блеска для губ и проводит по губам. Только потом отвечает:

— Может, в саду. Хороший сегодня денёк. Представляешь его, лежащего на травке под солнышком?

— Нет. — Хайдес больше похож на того, кто бы пристрелил солнце за то, что оно слишком ярко.

— Вот и я не вижу. Так что там его точно нет. — Он сцепляет губы, растирая блеск. — Знаешь, где ещё может быть? На лекции.

— Гермес.

Он многозначительно играет бровями:

— Или можешь поискать в подвале, там спортзалы для студентов-атлетов.