Книга Похоронные дела Харта и Мёрси, страница 60 – Меган Баннен

Мёрси стояла в луче света, осознавая, как необъятен Неведомый и как мелки ее земные горести, а потом выбрала нишу для молитвы.

Она росла ребенком без матери, так что обычно молилась у алтаря Трех Матерей. Но сегодня отправилась к нише Привратника – бога дверей, выходов, прощаний и концов. На иконе было изображено божество с двумя лицами, существо, которое всматривалось и внутрь, и наружу. Ей нравились цветные картинки из «Детям про Богов, Старых и Новых», но изображение Привратника было ее любимым. Ей нравилось, как он открывает дверь в Дом Неведомого, будто за порогом ждал не только конец, но и начало чего-то нового и интересного. Мёрси положила на алтарь суфлешку, которую приготовил Зедди, надеясь, что Привратник понимает, какая это серьезная жертва. Суфлешки были потрясающие. Потом она зажгла свечку и села на скамью.

«Дверь закрывается, и я не знаю, с чего начинать заново, когда она захлопнется, – мысленно сказала она богу. – Если можешь подсказать что-нибудь, буду признательна».

Мёрси почувствовала, что рядом кто-то сел. Она повернулась и увидела Лилиан, которая всматривалась в икону бога смерти.

– Привратник? Занятный выбор.

Мёрси пожала плечами, и сестры посидели молча. Через несколько минут Лилиан спросила:

– Почему ты не рассказала ни мне, ни Зедди про это предложение?

Мёрси снова пожала плечами, не отрывая взгляда от покинутой суфлешки на алтаре.

– Потому что понимала: если папа узнает про меня или про Зедди, он может и принять его?

– Похоже на то.

– Это нечестно по отношению к нему. Или к Зедди. Или к нам с Дэнни. Нельзя принимать такое решение в одиночку. А если поразмыслить, то и по отношению к тебе нечестно. У тебя весь мир вращается вокруг дела, но в жизни есть не только покойники.

– Я знаю, но… – Мёрси всматривалась в двуликого Привратника. Как бог смерти он смотрел в будущее и в посмертие, но как бог самопознания второй парой глаз смотрел внутрь себя. – Для меня все это не так уж плохо.

Лилиан, казалось, было еще что ответить. Вместо этого она сменила тему.

– Хочешь потом сходить присмотреть ключ?

Кажется, Мёрси была прощена, и она улыбнулась.

– Для малыша?

– Раз уж кое-кто все разболтал, можно уже и про ключ задуматься.

Улыбка Мёрси обратилась виноватой миной.

– Прости за это.

– Я все равно собиралась рассказать на выходных. Дальше скрывать не получится. Но ты все равно скотина.

Лил именно так и прощала других. Мёрси поцеловала ее в щеку.

Лилиан поднесла дар Невесте Удачи, и они пошли под ручку по Главной улице к сувенирной лавке Мими.

– Кстати, про эти письма, – сказала Лил, когда они прилепились к стеклянной витрине, где на синем бархате лежали золотые и серебряные ключи.

– Не начинай!

– Поверить не могу, что ты мне не рассказала.

– Нечего рассказывать.

– И не стыдно тебе врать? Давай с самого начала.

Рассказ о тайном друге принес облегчение, будто сам разговор о существовании этого мужчины добавлял ему реальности. Когда Мёрси договорила, Лил уже сузила выбор до трех ключей.

– А он правда тебе нравится, – заявила она, высказав то, о чем сама Мёрси не позволяла себе даже думать. Но отрицать она не могла, особенно учитывая, что Лил видела ее насквозь, что ей ни говори.

– Выглядит тупо, понимаю, – признала она.

– Честно говоря – да. Легко проникнуться симпатией к образу на бумаге, но это потому, что ты можешь додумывать за него, а он – за тебя. Вы оба ничего не знаете друг о друге.