Книга Эринии и Эвмениды, страница 116 – Риган Хэйс

— Да я тебя засужу! Все узнают, клянусь… Я всем расскажу, что ты сделала.

— Никто в это… не поверит, Дэнни, — кряхчу я, задыхаясь от ее удушливой хватки. — Никто не поверит, что ученица Уэст-Ривера призвала демоническую сущность, дабы расквитаться с обидчиками.

— Что значит «призвала»? Как ты это провернула?

— Я провела ритуал, с помощью которого хотела вам отомстить. Тебе, что впустила в наш тандем лишних. Честеру, что насмехался надо мной и приставал, пока ты не видишь. Сэйди и Мэй, что вытеснили меня и рассказали про Гаспара. И даже мисс Хартбрук, которая не вняла моим просьбам, когда я пришла, чуть ли не в соплях, к ней за помощью.

Даньел молчит и сверлит меня взглядом. Честно говоря, я бы на ее месте тоже не нашлась что ответить.

— Знаю, о чем ты думаешь. Мол, я тоже хороша. Украла у тебя Гаспара. И да, сейчас я понимаю это. Прости меня. Я поступила глупо, гадко. Но я постаралась все исправить и помешать Киллиану. И буду жить с чувством вины за содеянное, думаю, очень долго.

Глаза Дэнни наполняются слезами беспомощности. Она всхлипывает и отпускает меня. Я больно плюхаюсь о землю, но чувствую невероятное облегчение, словно скидываю с себя вес всего мира. Даньел сидит рядом и бьется в судорогах, а мне даже нечем нас укрыть — оставить для выжившего верхнюю одежду в планы Киллиана не входило.

— Не думай, что это делает тебя святой. Я скажу, что ты покушалась на мою жизнь. Так просто я тебе этого не спущу.

Она стучит зубами от холода, но продолжает опалять меня пылающей яростью во взгляде.

— Нам придется молчать, Дэнни, — парирую я примирительно и тяну к ней руку, но она отшатывается. — Чтобы нас не сочли сумасшедшими, понимаешь?

— Ты и есть сумасшедшая, Би. Вконец чокнутая.

— И благодаря кому я такой стала, по-твоему?!

Мой выкрик эхом облетает кроны голых деревьев и спугивает птиц. Хлопанье крыльев заполняет тягостную тишину. Дэнни не отвечает, но знает, что я права: никто не станет слушать подобную чушь. Она и сама силится переварить услышанное, но наверняка думает, что спит и видит бредовый сон.

Я бы хотела, чтобы все оказалось дурной фантазией воспаленного мозга. Но реальность зачастую вычурнее всякой выдумки.

— Ты не сможешь доказать, что я притащила тебя сюда. Давай просто похороним здесь все, что когда‑то встряло между нами.

Дэнни в молчании поднимается на ноги, отряхивается от снега. Она отходит от меня на безопасное расстояние, дичится и смотрит исподлобья. Однако, как бы грозно ни пыталась выглядеть Даньел, я знаю, что она не заговорит. Это будет последняя тайна, которая свяжет нас и вместе с тем разлучит навсегда.

— Беатрис! — слышу я вдали чей‑то крик. — Беатри-и-ис!

Это Рори. Он нашел нас!

Даньел разворачивается и бежит на крик.

— Э-эй! Мы здесь! Помогите…

Абрамсон приходит не один, а в компании Барри Роуча. Вечер окрашивается в глубокие сумерки, и смотритель прокладывает путь фонариком, чтобы не споткнуться впотьмах.

Рори подбегает сначала к Дэнни, и та, не помня себя от счастья, вся продрогшая, бросается ему на шею. Дальше следуют надрывные рыдания, за которыми я не слышу, что говорит нам Абрамсон. Я вообще ничего больше не слышу.

Я отключаюсь от мира и укрываю ту новую, совсем еще хрупкую Беатрис, чтобы не повредить, не покалечить. Чувствую, как мне на спину Рори набрасывает свою куртку, как тепло проникает в клеточки закоченевшего тела. Смотритель Роуч отдает свою куртку Дэнни и под руку уводит ее в сторону кампуса. Рори падает передо мной на колени, трясет за плечи.