Книга Эринии и Эвмениды, страница 35 – Риган Хэйс

Я поднимаю с пола снимок и рассматриваю во всех деталях. Справа стоит Мэй с редкой для нее улыбкой во все тридцать два зуба, в середине — Дэнни, которая зажмурилась в приступе смеха… А левая сторона фотографии загнута назад, словно эту часть хотели отсоединить, отрезать, но пожалели. Здесь изображена Сэйдлин с томным, почти распутным взглядом; светлые локоны ниспадают ей на лоб и округлое напудренное личико. Надо же, вот это находка! Неужели кому‑то еще не по нраву непревзойденная мисс Сэйди Джонс? Кажется, соперничество за расположение Дэнни Лэнфорд не прекратилось с моим устранением из их тесного круга — напротив, оно в самом разгаре… Впрочем, перебирать грязное белье коварных эриний времени нет. Засунув снимок между страниц, я кладу ежедневник на место ровно под тем углом, под которым он лежал в ящике стола, и продолжаю поиски.

Ручки, стикеры, смятые фантики в мусорной корзине… Все это меня не прельщает, в отличие от кулона с подвеской в виде серебристой капельки, спрятанного в шкатулке на прикроватной тумбочке. Нет, тоже не подойдет: такую пропажу могут заметить и разболтать всей академии, что среди учащихся завелся воришка. Ни к чему навлекать на себя подозрения, за мной и без того тянется длинный шлейф неприятных историй. Как и до Мэй, нужно взять лишь ту вещь, которой не хватятся. Безделушку, пропажа которой не расстроит бывшую хозяйку и не займет надолго ее мыслей.

Вижу у ножки кровати коробку со сложенными друг в друга носками и наклоняюсь к ним. А под кроватью нахожу клетку с кроликом по имени мистер Скиттлс.

— Вот это да, ты еще жив, дружок?

Мистер Скиттлс — самый незаконный житель Уэст-Ривера. Ученикам строжайше запрещено иметь здесь животных, и Мэй держит кролика уже несколько лет в секрете ото всех, кроме разве что своих подружек. Интересно, какими угрозами Мэй Лин заставила свою соседку, Джорджину, помалкивать об ушастике в их комнате?

Что ж, носок утащить не страшно — они ведь так часто теряются, правда? Без зазрения совести разлучаю носочную пару с кружевной тесьмой на резинке. Походя вспоминаю записи о ритуале из гримуара и обдумываю: не забыла ли что‑то? Все ли вещи собрала?

Однако кое-что очень важное вылетело из головы. Символ жизни. Символ смерти. Ну конечно! Я совсем забыла о жертве… По ритуальному замыслу я должна принести в жертву живое существо, да только где его отыщешь в Уэст-Ривере? Не устраивать же сезон охоты в лесу, в самом деле…

И тут меня осеняет. Да вот же, ответ у меня под носом! Я поворачиваюсь и возвращаюсь к клетке с кроликом. Смотрю на него удрученным взглядом палача и говорю:

— Прости, мистер Скиттлс, но ты пойдешь со мной.

Думаю, пропажа любимца расстроит Мэй куда больше утерянного носка, но у меня нет выбора. Такова жизнь, дорогая Мэй: как бы мы ни пытались уберечь дорогое нашему сердцу, всему однажды приходит закономерный конец.

Чердак временно становится убежищем не только для меня, но и для мистера Кролика. Разумеется, тащить его к себе в комнату — все равно что расписаться в содеянном преступлении. Как бы я объяснила появление питомца Ханне? Не говоря уже о том, что все сказанное или сделанное мной при соседке тут же станет достоянием общественности.

Законы Уэст-Ривера удивительным образом играют мне на руку. Зная о запрете на питомцев, Мэй не растрезвонит о пропаже на всю академию. Рисковать своей репутацией Мэй Лин не станет даже ради пушистого любимца, в этом я уверена на все сто.