Книга Где распускается алоцвет, страница 156 – Софья Ролдугина

– Херанёт с ноги, – таким же громким шёпотом предположила Сияна, обернувшись к Ружину.

– Вряд ли, – ответил он, щелчком пальцев поджигая сигарету. – Мор ставил на то, что нет, а в людях он разбирается.

– А… э-э… – с трудом выдавила из себя Алька и прижала руку к груди, унимая заполошно бьющееся сердце. К лицу прилила кровь. – Я согласна. А в чём подвох? Надо что-то подписать?

И взяла коробочку.

Внутри действительно оказалось удостоверение-жетон, ужасно похожее на орден.

«Выходит, Велька был прав, – подумала она. – Никогда не поздно начать сначала. И мечты сбываются».

– Надо подписать служебный контракт, но это в кадрах, – ответил Дрёма, поднимаясь на ноги и тщательно отряхивая колени. – Ну и нужно будет уволиться из редакции, но это я с тобой съезжу. Впрочем, если хочешь – не увольняйся насовсем, что-нибудь придумаем. Мы не против совмещения. Мормагон, например, работает в музыкальном магазине, на вечерних дежурствах, два раза в неделю.

– Спасибо, – кивнула Алька. И рассмеялась, наверное, впервые за эту неделю. – Вот леший, ты меня напугал! Знаешь, что я подумала, когда это всё увидела?

– Знаю, – подмигнул Дрёма. – В том и соль.

– Вот ты… – выдохнула Алька и тут спохватилась. Спросила, понизив голос до шёпота: – Слушай, а кто этот зануда в очках, который на нас так и пялится?

Дрёма оглянулся – и махнул рукой:

– А? Это наш курирующий замминистра, он тебе должен лично вручить бумагу с благодарностью за уничтожение Костяного. В торжественной обстановке. Но я подумал, не гонять же тебя ради этого в столицу? – И он обаятельно улыбнулся.

После этого всё как-то… не наладилось, конечно, но пошло своим чередом.

Из редакции Алька так и не уволилась, перешла на четверть ставки. Подписывая бумаги, начальница улыбнулась и сказала:

– Рада, что ты оправилась наконец. Присматривай там за моим Горюшком, ладно?

– Это кто за кем присматривать должен, вообще-то, он мой шеф, – вздохнула Алька.

Но потом, конечно, пообещала.

С приходом зимы она вернулась обратно в столицу окончательно, хотя и продолжала раз в две-три недели приезжать к баб Ясе в гости. Иногда наоборот, Велька приезжал к ней – наводил порядок в квартире, готовил на несколько дней вперёд. Он записался на дистанционные курсы в медицинском по совету Сияны, но иногда приезжал и на какие-то очные лекции.

А ещё ходил пару раз с кем-то на свидание, но в упор не признавался с кем.

В сыске Алька прижилась. Первые месяцы она действительно была скорее консультирующей ведьмой, но потом её стали отпускать и «в поле». Не одну, разумеется. Чаще всего её напарником был Мормагон – во-первых, потому что он мог прикрыть, если что, даже от лиха, а во-вторых, они по ритму жизни примерно совпадали: Алька тоже начинала просыпаться уже во второй половине дня.

Грамота от заместителя министра висела на стене и хоть комнату не освещала, но душу грела.

…тяжелее всего было смириться с тем, что Айти так и не вернулся.

Конечно, Алька дурой не была и не оставляла окна открытыми в надежде, что он прилетит и всё как-то устроится само собой. Но ждала. И вспоминала перед сном тоже… А потом, конечно, читала заговор от мар и летавцев – не хватало ещё притянуть в свою жизнь какого-нибудь паразита, стремящегося поживиться чужим горем.

Зима была долгой.

Выбелили город метели; потом случилась оттепель, и по мостовым потекли реки; затем ударил мороз… Когда снег выпал в пятый или шестой раз, то наконец лёг надёжно, до весны, и растаял уже в апреле. А в начале мая Алька взяла отпуск – первый на новой работе – и уехала в Светлоречье.