Книга Плетельщица снов, страница 122 – Наталья Журавлёва

— Скучаете? — совсем рядом со мной раздался хрипловатый голос. — Где же ваш спутник?

Я и не заметила, как Соломон Торн подошел ко мне. На его руках дремала Ми-Ми –удивительно, как собачке удавалось спать при таком шуме.

— Они, в смысле, он, — вовремя поправилась я, — ушел за напитками и сейчас вернется. — Я решила не посвящать представителя торгового сословия в свою историю с приглашениями на бал.

— Чудесно! — улыбнулся Торн, но глаза его при этом оставались совершенно серьезными.

Чувство благодарности за то, что именно он помог с получением разрешения на торговлю снами было еще очень сильно во мне. И в то же время все эти страшилки о том, что Соломон Торн ничего не делает просто так, действительно напугали меня, как бы я не отмахивалась от этого и как бы не делала вид перед другими, что меня это ничуть не волнует.

— Открытие лавки снов состоится по плану? — вдруг спросил Торн. — Через два дня?

Не без удивления я уставилась на члена городского совета.

— Откуда вы знаете, — удивилась я.

Мужчина переложил собачку из одной руки в другую, при этом она даже глаз не открыла:

— Такая у меня работа — все знать, чтобы иметь возможность заботиться о жителях этого города. — Торн сделал небольшую паузу и добавил: — Я забочусь о них, и они платят мне тем же.

Ну вот опять! Я уже хотела прямо спросить, что он под этим имеет в виду, но Торн быстрым движением руки приподнял элегантную шляпу в прощальном жесте и двинулся прочь:

— С нетерпением жду открытия Лавки снов и известий об успешной торговле! — крикнул он, удаляясь.

Такое внимание с его стороны отчего-то настораживало. Чему он так радовался — открытию чужой лавки? И что это за формулировка такая — «Они платят мне тем же»? Или я просто накручиваю себя и вижу проблему там, где ее нет?

Человек просто искренне помог мне, а я тут надумываю про него всякое. Усилием воли я выбросила неприятные мысли из головы, решив, наконец, отвлечься от мыслей о работе и насладиться красотой вечера.

Томас и Курт вернулись одновременно. Один держал в руке бокал на тонкой ножке с чем-то пузырящимся, второй — тарелочку с крошечными закусками одна другой меньше.

— Это приготовлено лучшими поварами Бергтауна, — произнес Курт, протягивая мне тарелку. — Некоторые рецепты я бы с удовольствием внедрил и в своем ресторане.

— Так иди внедряй! Чего время терять? — немедленно откликнулся Томас, оттесняя Курта и протягивая мне бокал.

Корн проигнорировал участливое предложение Томаса и все-таки вручил мне тарелку. На ней были какие-то крошечные квадратики коричневого цвета, посыпанные сверху белым порошком. Аппетит они у меня совсем не вызывали.

— Мия, выпей вина, — сказал Томас. — Ты слишком напряжена.

Он кивнул на бокал в моей левой руке.

— Кажется вино испорчено, — произнесла я с сомнением. — Видишь, оно пузырится. Наверно, забродило.

Томас расхохотался.

— Это же шампанское, — сказал он, продолжая смеяться. — Оно всегда с пузырьками — это нормально.

Я покосилась на Курта на случай, если Томас решил так подшутить надо мной. Курт утвердительно кивнул, и я сделала маленький глоток. Пузырьки немедленно защекотали кончик моего носа, отчего я невольно улыбнулась.

— Так-то лучше, — подбодрил меня Томас и подхватил мою руку с бокалом, не давая убрать бокал от губ. — Лучше выпей залпом.