Книга Плетельщица снов, страница 215 – Наталья Журавлёва

Его взгляд опустился ниже, и он увидел меня.

— Боги, Мия! — сорвавшись с места, Максимилиан подлетел ко мне, подхватил на руки и крепко прижал к себе.

Я ощутила знакомый запах и уткнулась носом в его шею. Рядом с Максом мне всегда было спокойно, с ним я не чувствовала себя брошенной и одинокой.

— Что здесь произошло? На тебя напали? — он попытался оторвать меня от себя, чтобы осмотреть.

— Нет, — цепляясь за него еще сильнее, пробормотала я. — Только на лавку.

Максимилиан коснулся губами моего лба и выдохнул:

— Слава богам!

Я подняла на него глаза, которые вновь наполнились слезами:

— Слава богам? — с досадой повторила я. — Макс, мое дело уничтожено!

Он непонимающе уставился на меня:

— Мия, разрушена только лавка. Твое дело — это не четыре стены и крыша, а твой собственный талант и призвание.

Я шмыгнула носом, но что-то в его словах заставило мое сердце вновь начать биться.

— Ты правда так думаешь?

Максимилиан усмехнулся:

— Родная, я понимаю, ужасно, когда разрушают то, во что были вложены силы и время, и виновный еще обязательно ответит за это, — добавил он жестче, — но это просто домик. Ты можешь создавать прекрасные сны в любом месте, потому что невозможно разрушить или отнять то, что является частью тебя самой.

Его ласковый взгляд отогревал сердце, а слова проникали в самую душу.

— Лавка снов там, где ты, а не наоборот, понимаешь, глупенькая?

И я поняла, почувствовала то, что пытался донести до меня Максимилиан, всем сердцем. Мое детище — не потолок и стены, а то, что я сама могу сотворить вне зависимости от того, где нахожусь.

Я сделала глубокий вдох и медленный выдох, и ощутила, как ужас, сковавший меня, растворяясь, отступает.

— Что бы я без тебя делала? — только сейчас я смогла ослабить мертвую хватку, которой все это время держалась за Максимилиана.

Он заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо и поцеловал:

— Не представляю, — ответил Макс, когда оторвался от моих губ.

— Вот и я тоже, — я вновь прижилась к его широкой груди и ощутила, как его руки обхватили меня крепче.

Некоторое время Максимилиан просто гладил меня по голове и шептал ласковые слова, пока я окончательно не успокоилась. Наконец он осторожно отстранил меня от себя и заглянул в лицо:

— Мия, может быть, ты видела, как кто-то подозрительный выбегал из лавки или крутился рядом? — его тон был серьезным, лицо сосредоточенным. — Но даже если и не видела, я найду того, кто это сделал, можешь не сомневаться.

Сначала я удивилась, а потом поняла, что так и не сказала Максу, кто именно разрушил лавку.

— Не надо никого искать, — вздохнула я. — Я знаю, кто это сделал.

И я рассказала все, что увидела и услышала, едва переступив порог лавки снов.

Максимилиан слушал, не перебивая, и только по мрачнеющему выражению его лица и все крепче сжимающимся кулакам я могла судить о том, что происходило у него в душе.

— Не зря мне никогда не нравился этот шут в сверкающих доспехах, — проскрежетал Макс. — Получается, он сынок того самого члена Городского совета, который не хотел давать тебе разрешения на открытие лавки снов?

— Да, — кивнула я. — Он тоже фон Грин, и отец велел ему следить за тем, что я делаю и любым способом добиться, чтобы открытие лавки не состоялось.

— Это мерзко и низко! — бросил Макс. — Он мне еще за это ответит.