Книга Хрущевка княжны Соколовской, страница 67 – Полина Змееяд

– Точно! Раньше она всегда носила те кружевные перчатки на прогулку, а вчера и не подумала их надеть. Даже искать не стала, будто и вовсе про них не помнила! – поддакнула Марта.

– Я не совсем про то. Помнишь, когда к нам в последний раз приходила Аглая? Марго смотрела на нее так, будто видит впервые. И с Яринским она раньше по-другому разговаривала, и плакала каждый раз после того, как ей удавалось ненадолго от него отделаться. А теперь будто и забыла, какую боль ей приносили встречи с ним, – пояснила Марина, голос которой становился все более задумчивым.

– И правда. Еще она к подругам совсем перестала ездить. Вся в работе, как какая-нибудь женщина из народа, – фыркнула младшая сестра. – Ты думаешь, все это из-за магии?

– Я конечно слышала, что сила меняет людей, но чтобы настолько… Даже не знаю. Может, эти изменения зрели давно? Может, она просто так устала, что больше не могла по-прежнему? – судя по тону, собственные догадки Марину не слишком убеждали.

– Чего гадать? Давай просто спросим у нее и послушаем, что ответит. Даже если будет лгать… – тут голос Марты дрогнул, будто ей и предположить что-то подобное о сестре стало страшно, – сама по себе ее ложь тоже что-нибудь может сказать.

Девочки еще что-то обсуждали, но я усилием воли заставила себя прекратить слушать. Радость, которая появилась после знакомства с потоками ветра, тут же пропала. И домой теперь возвращаться совершенно не хотелось.

Рассудительность и сплоченность девочек меня порадовала, но то, что стояло за их разговором, отдалось ноющей болью в груди. Попав в этот мир и в это тело, я приняла новую семью как что-то само собой разумеющееся. Я решила, что раз оказалась здесь, значит, обязана позаботиться о тех, кто от меня зависит. Но совершенно не успела подумать о том, стоит ли рассказывать девочкам правду. Со временем и вовсе заигралась в их настоящую сестру и, кажется, сочла, что знать правду им не обязательно.

Они все же имеют право знать, но стоило представить, как я говорю им о том, что я не их сестра, а где настоящая Маргарита, вовсе не знаю, как становилось тошно: собственного имени не помню, заняла чужое тело и даже отчасти – чужую личность. Что я должна им сказать? Поверят ли они мне?

Резкий порыв ветра едва не сорвал с моей головы шляпу и дернул зонтик вверх. Пришлось подскочить и ухватиться за ручку покрепче, чтобы моя защита от дождя не улетела и не запуталась в лысеющий ветвях деревьев.

Погода испортилась еще сильнее, вынуждая меня вернуться в квартиру. И хоть я теперь боялась видеть сестер, другого выбора не оставалось. Не могу же я просто сбежать и бросить их? Даже если я – не их настоящая сестра, я чувствовала, что люблю их и ни за что не смогу оставить.

К счастью, если сестры и решили меня допросить, то явно не сегодня. Вместе мы обсудили утренние новости, вычитанные в газете, а потом я решила провести свободное время с пользой: закрылась в комнате и начала выискивать в недавно купленных журналах интересные заметки, на которые могла бы ответить.

Вскоре на глаза попался длинный и местами бессвязный монолог кого-то крайне самоуверенного, кто писал под псевдонимом «Глас истины». Все рассуждения этого надутого индюка сводились к тому, что потомственным дворянам и магам не следует работать, и чем проще и ближе к обычной жизни труд, тем он постыднее. Заметка обличала в том числе и девушек вроде Маргариты, вынужденных трудиться секретарями или (что особенно ужасало автора заметки) счетоводами из-за потери состояния.