Книга Хрущевка княжны Соколовской, страница 72 – Полина Змееяд

– И вовсе я его тебе не сватаю, – я опустилась на соседний стул и коснулась плеча сестры. – Это просто пример. А на счет замужества… мы не можем наверняка знать, как сложится наша судьба. Обстоятельства сейчас не самые благоприятные, но какими бы они ни были, я не стану продавать вас с Мариной. Все-таки на дворе середине восьмого тысячелетия, и я сделаю все, чтобы у вас у обеих был выбор.

Я говорила тихо и медленно, Марта постепенно успокаивалась. Как только я замолчала, она перевела взгляд на книгу и задумчиво покачала головой.

– Наверное, если бы героиня влюбилась в промышленника, финал тоже был бы ужасным: ради любви ей пришлось бы передать титул родителей мужчине, род которого этого недостоин.

Такая ли это большая проблема?

Я решила не задавать этот вопрос вслух. Вместо этого наполнила две тарелки куриным супом, который уже успел свариться, пока мы беседовали.

После обеда Марта закрылась в комнате, все еще перепроверяя и редактируя план предстоящей встречи. У меня же появилось время на мою защитную речь. Я перечитала статьи местного трудового кодекса, которые касались моей проблемы, и убедилась, что поняла ситуацию правильно.

Правсоюз работников был создан с целью пресечь злоупотребления нанимателей в отношении нанятых. В случае, если частный наниматель – так в законе назывались люди, которые брали работников не для нужд производства, а для ухода за домом – нарушал правила, он представал не перед обычным судом, а перед комиссией из членов правсоюза.

Память Маргариты подсказала, что такую процедуру изобрели для демонстрации новообретенной власти работников: они хотели показать, что больше не зависят всецело от господ. К тому же, для дворянина процесс довольно унизительный, и этот факт удерживает нанимателей от нарушений еще посильнее, чем сами штрафы.

Нарушением же считалось отсутствие законного оформления работника, невыплата ему зарплаты, требование неоплачиваемой работы сверх договора. В общем, список нарушений казался довольно обычным. Меры наказания прописаны четко, просто отвертеться у меня не получится. Но надо хотя бы умудриться снизить сумму штрафа до минимальной. В раздумьях над тем, как это сделать, я провела следующие пару часов.

Даже не заметила, как стрелка часов добралась до четырех. Оторвалась от хаотичных записей только когда хлопнула дверь.

Выйдя в коридор, я застала Марину: она как раз положила папку с нотами на тумбу и расшнуровывала ботинки. При этом двигалась резковато, будто ее кто-то разозлил.

– Как прошла репетиция? – аккуратно спросила я, прислоняясь к стене.

Краем глаза заметила, что Марта смотрит на сестру с удивлением и тоже явно хочет что-то спросить.

– Нормально, – Марина резко выпрямилась, поджала губы, но в следующий миг уже совладала с собой и успокоилась. – Концерт пройдет в воскресенье, вы придете посмотреть?

– Конечно придем, – кивнула я и улыбнулась.

Как бы сестра не храбрилась, я видела, что ее что-то расстроило. Но раз мне она ничего говорить не хочет, не стоит наседать и расспрашивать.

От еды Марина отказалась: по ее словам, обед им подали в гимнасии. Она почти сразу юркнула в комнату, равнодушно ответив еще на пару вопросов о репертуаре и других музыкантах. Озадаченная Марта скользнула в спальню вслед за ней и, бросив на меня короткий взгляд, прикрыла дверь.