Книга Четверть часа на супружеский долг, страница 16 – Мария Берестова

Невольно он прижал к себе Диэри крепче — в попытках успокоить и утешить — но она дёрнулась от неожиданности, и пульс у неё застучал почти без пауз. Осознав, кого держит в руках, Атьен опомнился и отпустил её, и даже сделал шаг назад, разрывая объятия.

Принцесса незамедлительно обхватила себя руками за локти и отвернулась, опустив голову.

— Простите, — сухо сказал Атьен, — я хотел вас успокоить, а не напугать.

Она ничего не ответила — её перемученные нервы не выдерживали этого напряжения.

— Простите, — ещё раз повторил Атьен — и вышел.

Из страховерья соткан зыбкий путь –

В туманодаль ведёт он как-нибудь.

На другое утро они снова выехали из города в одной карете, но в этот раз Атьен спросил:

— Вы не против, если я останусь?

Его, во-первых, встревожило наблюдение, что вчерашний день она, видимо, проплакала, а во-вторых, он чувствовал, что гнев его на собственное бессилие отступил, и что он готов говорить с нею спокойно.

Диэри бросила на него быстрый взгляд — она помнила, что в прошлый раз он сказал, что предпочитает путешествовать верхом, — но, потупившись, ответила лишь:

— Как вам будет угодно, ваше сиятельство.

И слова, и тон были безупречны, как будто она была на экзамене по этикету.

Он неловко кашлянул. Её манера показалась ему совершенно неприступной — банальный вежливый ответ, безликое прохладное обращение. Несколько минут он молчал, не зная, как начать разговор.

Она глядела в окно, в белёсую утреннюю пелену, за которой зыбко угадывались таинственные очертания леса, — и явно старалась не повернуться случайно к нему. Руки её аккуратно лежали на коленях, но он заметил, что она постоянно пытается сжать ткань своей изумрудной юбки пальцами, тут же спохватывается и расслабляет руки, но через несколько секунд всё повторяется снова.

«Она меня боится», — скребнуло осознание, словно сдирая влажный мох лжи с его сердца.

Собственно, это было логично — как она могла его не бояться? — но теперь, когда он уже совсем твёрдо встал на позицию «нельзя срывать свою злость на беспомощных девчонках», ему стал оскорбителен её страх, и он совершенно забыл о том, что страх этот был весьма обоснован, и что он в самом деле планировал сорвать свою злость именно на ней.

— Я спросил вас потому, — заговорил он из-за своих чувств излишне резко, — что хотел узнать ваше мнение.

Она вздрогнула — от того, что он заговорил неожиданно, и от того, что голос его звучал недовольно и строго, — и взглянула на него насторожено, словно ожидая ловушки или подвоха. Впрочем, она отметила, что за его резкостью не чувствуется злости, — но тут же испугалась, что ей просто хочется, чтобы этой злости не было, и она принимает желаемое за действительное.

— Если вам неприятно моё соседство, — продолжил развивать свою мысль Атьен, — то я не буду навязывать вам моё общество.

Соседство его не то чтобы было именно неприятно Диэри — скорее пугало и, к тому же, стесняло. Если бы он снова ушёл, она бы снова могла бы поплакать, и ей не требовалось было бы держать лицо.

— Мне нужно привыкать к вам, ваше сиятельство, — подняла она на него спокойный взгляд.

Слова её звучали крайне рассудительно, но он заметил, что она постаралась избежать прямой лжи о своих чувствах и предпочтениях и свернула на путь «мне нужно».

Она всё ещё возводила между ними стену — но хотя бы признала, что ей нужно как-то научиться обходиться без этой стены, и он счёл это добрым знаком.