Онлайн книга «Откупное дитя»
|
— Ха! Нет, другая. Для своего Рода ты поганая и откуп, а для самой себя ты дурная и проклятая. Чувствуешь разницу? Я морщусь и вгрызаюсь в губу. Грач говорит так, как будто разница есть, и это я глупая, если не понимаю. Но всё это так странно, что я не понимаю уже совсем ничего. Грач вздыхает, а потом говорит: — Встретишь Отца Волхвов — умрёшь. А русалка подсказывает: — Насовсем. Я давно знаю, что должна умереть. Я вчера сидела в жертвенном кругу у мёртвого дуба. Может быть, я и умерла, а грач и русалки — всего лишь мне кажутся? — Если хочешь жить, — важно говорит грач, не понимая, о чём я думаю, — тебе нужно успеть кое-что, пока ты от него убежала. — Убежала? Но разве же можно от Отца Волхвов — убежать? — Вот глупая! Анфиса, ну почему же она такая глупая? — А ты не обижай девочку, — грозит пальцем старшая русалка. — Я-то? Ох и намучаюсь!.. За что мне это, вот за что, Анфиса, за что? — Ты будто не знаешь… — Ша! Эй, дурочка, как там тебя. «Разве ж можно убежать». А сейчас ты, по-твоему, что делаешь? — Я.. Но… Я сперва хмурюсь, не понимаю. А потом вскакиваю на ноги: — Ты! Ты, да ты же!.. Ты меня что — украл?! — Чего?! — Ты меня украл! Я думала, я-то думала ты мессир! Посланник сил, ведёшь меня… куда там надо! А ты меня украл, и теперь я ещё хуже, чем была, и теперь… ах ты погань, да я тебя!.. Я бросаюсь на него, как кидаются на козу, промышляющую вредительством в чужом огороде. Козы — хитрые твари, лукавые, говорят, козы научились этому у лесной нечисти, оттого на крыши лазают и обманывают. Чтобы поймать козу, нужно идти мимо, будто совсем и не к ней, а потом метнуться и схватить её за рога изо всех сил. Увы: грач куда быстрее козы. Грач перелетает на плечо русалки и раскатисто, обидно смеётся. — Ну какая же дурочка!.. — Ты девочку на обижай, — журит его русалка. — Нехорошо это. — Да ты!.. Да ты, да я же, а ты!.. — Я тебе даже откуп дал, — надменно говорит грач. — Всё, как попросила. Я слёвываю и сажусь, скрещивая руки на груди. Грач пушится и продолжает всё так же самодовольно: — Ты дурная и проклятая, попадёшься Отцу Волхвов — умрёшь. Но для таких, как ты, есть лекарство, от него станешь чище немного, лучше, чтобы Отец Волхвов не стал тебя взвешивать. Всего и нужно, что один кувшин благодати. Одного кувшина нам будет довольно. — Одного… кувшина? — Одного. Я таращусь на него, будто он на моих глазах отрастил человечьи ноги и побежал на них, хлопая крыльями. Благодать делают волхвы, кроме них этого никто не умеет. Они собирают людские молитвы, тени добрых дел, капли любви и детский смех, и все их выливают в огромный плотно закрытый чан, где они кипят три раза по три года. То, что у них получается, похоже на густой пар, и его они осенью запирают в дубовых бочках. Зимой эти бочки купают в ледяной реке, а по весне открывают и разливают из них благодать. Когда младенчика несут к волхвам, ему на лоб роняют каплю благодати. За эту каплю родители платят десятую часть от всего, что у них есть в кладовой. Хороший ведун держит при себе фиал с благодатью и может перелить её из стакана в скакан над умирающим полем, и того, что подхватит ветер, достаточно, чтобы любое зерно колосилось пышным золотом. Знахарь покупает у волхвов флаконы благодати, и за каждый отдаёт три года собственной жизни. |