Книга Самайн у ведьмы пограничья, страница 144 – Уоллис Кинни

В моих легких не осталось воздуха, чтобы ему ответить. Я вытягиваю из него каждую драгоценную темную нить, каждую частичку того, что еще позволяет ему сохранять целостность. Хватка на моем горле ослабевает, тени стекают с его рук по моей шее, прежде чем осесть на коже. Я принимаю их в себя, посылая во все части своего тела, которые сломаны и кровоточат. Пульсация в голове ослабевает, колющая боль в ребрах исчезает, и мысли становятся четче. Я делаю быстрый вдох под ослабевшими пальцами своего противника.

Его глаза широко раскрыты от удивления и – я могу только надеяться – от страха. Рука на моей шее хрустит, когда он посылает в мою сторону волну собственного некротического намерения. В глазах темнеет от ослепляющей боли. Кожа объята ледяным огнем, мышцы сжимаются, взрыв энергии пытается распространить атрофию по всему телу. На мгновение я вспоминаю боль, которую испытывала Миранда, когда Мэтью повредил ей руку. Но не позволяю этому образу укорениться, а взамен впитываю и эту магию, втягивая ее глубже вместе с другими тенями, позволяя ей смешиваться, растворяться и становиться частью меня, пока я снова не смогу ясно видеть. У Короля, Что Внизу, отвисает челюсть, когда он замечает, как я уничтожаю его последнюю линию обороны.

– Спасибо тебе, – говорю я тихим шепотом. – Я возьму все, что у тебя есть, чтобы снова стать невредимой.

И глубоко вдыхаю, улыбаясь, когда мои легкие безболезненно расширяются до уже заживших ребер. Он отпускает мою шею и пытается отползти, отталкивая мои плечи. Но цепочка его ожерелья так туго обмотана вокруг моей руки, что удерживает его на месте, врезаясь при этом в мою кожу. Я вытягиваю из него еще больше теней и мгновенно залечиваю кровоточащие раны.

Я готовлюсь к большему сопротивлению, к еще одной некротической атаке, к чему угодно, пока вытягиваю из него смерть, нить за нитью, и превращаю ее в себя, позволяя ей присоединиться к моей собственной магии. Но Король прекращает все действия и улыбается. Затем и вовсе смеется.

– Наслаждайся судьбой, которую ты себе уготовила, моя дорогая, – говорит он голосом чуть громче шепота. – Тебе было бы приятнее, если бы ты просто приняла меня.

Я игнорирую его, продолжая пить, пока его лик не расплывается, превращаясь в туман, который я тоже впитываю в себя. Он снова смеется, короткий смешок эхом разносится по ветру, а последние остатки его кожи обвисают и становятся сперва болезненно-оранжевыми, затем коричневыми, а потом и вовсе рассыпаются в пыль. Весь его вес, давящий на меня, исчезает, оставляя меня одну на могиле, с серебряной цепочкой, которую он носил на шее. Ключ на ее конце раскачивается взад-вперед, как маятник.

Раздается полустон-полугрохот, и груда гнилых тыкв обваливается. Я отпрыгиваю в сторону, когда весь трон рушится и порченые плоды катятся по кладбищу. Повсюду валяются безжизненные скелеты, все могилы разрыты и пусты. Но адские гончие ушли, и десятки цепей, что крепились к трону, превратились в небытие. Духи моих предков свободно взмывают в воздух и превращаются в искрящийся туман.

После всей этой суматохи тишина, воцарившаяся на кладбище, кажется жуткой. Ночное небо все еще раскалывается от беззвучных раскатов грома, но лес не шевелится. Я победила, но внутри меня нет ликования – только воспоминание о последних словах Короля, Что Внизу, и его призрачном смехе. А еще есть растущая тяжесть цепи в руках. Я кладу ключ на ладонь, рассматриваю его. Он теплый на ощупь и излучает электрический ток магии смерти. Мои мышцы сжимаются от напряжения. Вернулось ощущение надвигающейся гибели.