Книга Самайн у ведьмы пограничья, страница 50 – Уоллис Кинни

Он улыбается, пока мы едем по главной улице.

Солнечный свет отражается в стеклянных витринах и металлических кузовах автомобилей. У каждого магазина выставлены тыквы, ведьмы и привидения, буквально все празднуют Хеллоуин. «Зуми», местная кофейня, рекламирует свой особый осенний латте с пряностями и карамельный латте. Группы людей прогуливаются с колясками взад и вперед по тротуарам, болтая друг с другом, в то время как их дети лепечут какую-то чушь себе под нос. Один младенец, уже одетый в костюм крошечной тыквы, дремлет под мягким одеялом в своей люльке.

– И кроме того, – продолжает Мэтью, – как бы ты смогла оставить чужака без присмотра в своем любимом коттедже на все утро?

Он искоса бросает на меня веселый взгляд. Я закатываю глаза.

– Как-нибудь бы справилась, – ворчу я. Его ухмылка становится шире. – Да и ты все равно не совсем чужой, – добавляю я просто из вредности. Кажется, это только еще больше радует Мэтью. В уголках его глаз появляются веселые морщинки.

– Вот здесь поверни, – поспешно говорю я, вспоминая, что вообще-то должна указывать дорогу. Мэтью включает поворотник, и его тиканье звучит как обратный отсчет. Мы съезжаем на Каунти-роуд, на дорогу к ферме Беннетов. Нас ждет встреча с метамагической ведьмой.

Ближе к ферме Беннетов дорога превращается в гравий, хрустящий под шинами грузовика. Когда мы проезжаем мимо, рабочие все еще трудятся на кукурузных полях, ловя последние лучи осеннего солнца. Постепенно в поле зрения появляется сама ферма. Дом не слишком велик, деревянный фасад выкрашен в темно-зеленый цвет и имеет широкую круглую веранду с креслами-качалками, обращенными во все стороны света. Луг, окружающий фермерский дом, как и каждый год, традиционно преобразился к фестивалю.

Вокруг прогуливаются сотни людей, одни – в костюмах, другие – в классической новоанглийской фланели и твиде. Большие сахарные клены с ярко-красными листьями опутаны гирляндами фонарей. Десятки киосков расположены большим полукругом за амбаром, в одних продаются яблоки в карамели, в других – попкорн. Пять грузовиков с едой от местных продавцов припаркованы вдоль газона, их владельцы лихорадочно принимают заказы и бросают фирменные тако и багеты бань-ми на раскаленные грили. В центре луга возвели большую сцену. Местный гитарист, чье выступление я видела в «Зуми», развлекает публику, которая расположилась поблизости на тюках сена.

Мэтью загоняет наш грузовик на пыльную парковку, втискиваясь между двумя седанами с номерами другого штата.

– Ты готова? – спрашивает он, заглушая двигатель. Я смотрю на отдыхающих. Толпа детей умоляет родителей пойти в сенной лабиринт.

– Наверное, – честно отвечаю я.

В моей голове мечутся десятки противоречивых мыслей. Уинифред была лучшей подругой моей матери. Но я не разговаривала с ней с тех пор, как мамы не стало. Как Уинифред отнесется к тому, что я вмешиваюсь не в свое дело? Она самая могущественная ведьма в ковене. Может отнять мою магию, если пожелает. Черт, мне предстоит довериться ей: разрешить, чтобы она забрала часть моей магии буквально на этой же неделе. А вдруг я ее сегодня разозлю, и она намеренно испортит мое Сдерживание? Но мне нужны ответы. Почему моя мать держала в особняке этот том? Какие секреты он хранил? Почему выглядел так, будто его сделала сама Уинифред? Одного этого вопроса мне было достаточно, чтобы открыть дверь грузовика.