Книга Гарем для сестры султана, страница 42 – Людмила Вовченко

6. И Насима — молодая, красивая, с наивной улыбкой и фиалковыми глазами. Недавно вошла в круг. И, возможно, зря.

* * *

— Нам противостоит не армия, — говорила Джасултан. — А идея.

Идея, что женщины созданы служить. Быть проданными. Быть молчаливыми.

Она провела пальцем по карте на полу, где были помечены все гаремы, школы танца, караваны купцов, цирюльни, заведения ароматов — места, куда не ступала нога воина, но где решались судьбы.

— Караван Теней станет сетью. Мы пустим слухи. Мы создадим маршруты. Мы отправим наших женщин… туда, где слушают. Где шепчут. Где убивают.

Гюль-Азиза кивнула: — Я дам тебе трёх танцовщиц. Они уже знают, как говорить на шести языках, но молчать, когда нужно.

Рана бросила на карту мешочек с метками: — Моё оружие — у тебя. Все ножи, что можно спрятать в прическе или браслете, твои.

Ширин вытащила длинный шёлковый свиток. На нём — имена.

Она уже знала подозреваемых.

Но вдруг — тень зашевелилась.

Лейла резко повернула голову.

Насима дрогнула.

— Что-то не так, — прошептала Лейла.

Джасултан не колебалась.

Молнией оказалась рядом с Насимой.

Схватила её за плечо, вывернула — и под одеждой блеснул знак.

Тот самый. Вырезанный.

Советника.

— Кто дал тебе войти сюда?

Насима дрожала. Плакала.

— Я… Я не знала, что он… Он обещал мне… защиту! Когда меня выгнали из гарема! Он сказал, ты будешь меня использовать, как вещь!

— Я и есть та, кто использует. Но никогда не бросает своих.

Он лгал.

Он делал это всегда.

Джасултан взяла из руки Ширин шелковую ленту.

Простую. Белую.

И — обвила шею Насимы.

— Прости меня, девочка, — сказала она. — Но предательство не лечится лаской.

Одно движение.

И Насима больше не была.

Молчание легло на круг, как саван.

Но в нём не было ужаса.

Только уважение.

* * *

— Вот и первый след, — сказала Лейла. — Мы узнаем, кто впустил её в этот зал.

— Узнаем.

И вынем гниль до корня, — ответила Джасултан.

* * *

Позже, в своём покое, она сидела с оголёнными плечами, волосы распущены, в руках — письмо от Таанары, последнее, что та оставила.

В нём — набросок маршрута.

Он вёл… на юг. В оазис у Красной реки.

Фархад вошёл.

На нём была пыль. На мече — кровь.

— Нам нужно идти туда, — сказала она. — Там его цитадель. Тайная школа. Место, где готовят таких, как Насима.

— Я уже собрал отряд. Мы выходим на рассвете.

Она встала, подошла, провела рукой по его лицу.

— Ты не просто тень.

Ты — моя клятва.

Мой первый выбор.

Он не ответил. Просто склонился — и коснулся её губ.

Молча. Почтительно. Глубоко.

Но в этот раз — не как воин.

Как мужчина, который знает, что в эту ночь они оба — живы.

И, может, завтра — нет.

Глава 29

Пустыня не терпит лжи.

Она раздевает.

Она обнажает.

Она делает из гордых — пыль, из слабых — кости, из храбрых — легенды.

* * *

Оазис у Красной реки был давно оставлен торговыми караванами. Пальмы стояли редкими силуэтами, вода — багровая на закате — действительно напоминала кровь. Когда-то здесь был гарем для изгнанных, потом — школа. Теперь — тень, окружённая барханами.

Джасултан ехала впереди, лицо закрыто шёлковой вуалью, глаза — остры, как клык хищника.

За ней — Лейла, Фархад и семеро женщин из Каравана Теней.

Они молчали. Даже ветер казался притихшим перед их шагами.

* * *

— Мы почти пришли, — сказала Лейла, поправляя рукав с зашитым лезвием.

— Он знает, — коротко отозвалась Джасултан. — Он всегда знал.