Книга Обелиск, страница 104 – Полин Герц

Перед глазами проносилась вереница гробов, начиная с самого последнего – светлого, красивого, блестящего в слабых лучах молодого мартовского солнца. Потом были два одинаковых – крышки из дорогого красного дерева скрывали изувеченные тела родителей Рейчел. Следом возник он – простой, но внушительный. В том гробу на небо отправили дедушку Генри. Все детство она невольно сравнивала его с Гендальфом из историй профессора Толкина – могучий и сильный, не хватало только бороды и выводка гномов – но запомнила измученным и ослабшим. И ненавидела себя за это последнее воспоминание о любимом человеке. Следом выросли они – два черных и страшных. Она не сразу поняла, что случилось тем вечером: осознала только в средней школе, когда искривленное гримасой безумия лицо отца начало отражаться во всех зеркалах, а крик матери – звучать изо всех щелей. Дядя Пит долго отказывался подтверждать худшие опасения, но интернет сделал свое дело. А вот десяток психиатров так и не справились.

– Элизабет… – крепкие руки накрыли плечи, и она, как в забытье, развернулась и спряталась в его объятиях.

Смерть была рядом, сколько она себя помнила, и теперь явилась во плоти – самое правильное и логичное развитие сюжета. Этот колокол звучал всегда, но она упрямо зажимала уши, убеждая себя, что имеет право на нормальную жизнь. Не имела.

– Он убил их, – захлебываясь, прокричала она в крепкую грудь. – Он убил их всех! Каждого!

Морс что-то ответил, но она не услышала, перейдя на бессвязный лепет. Давясь слезами, дорисовывала картину своего личного ада, в центре которой на кровавом троне восседал эксперт по смерти. В изящных руках Эдварда Тернала дрожали лески, а у ног послушными марионетками плясали самые важные люди.

Роберт был прав – теперь она не могла не видеть.

И она смотрела. Стоя в отцовском кабинете, наблюдала за двумя друзьями, обсуждавшими какую-то невероятно важную взрослую чушь. Вот только беседа становилась все мрачнее. Она слышала, как Тернал, не снимая с лица мягкой улыбки, втолковывал темнеющему Бену Стоуну, как будет здорово избавить человечество от смерти – всего-то и надо отдать крошку Элли под крыло Жнеца, который точно проследит, чтобы с ней ничего не случилось. Теперь она понимала человека, долгие годы навещавшего ее в страшных кошмарах. Бенджамин Стоун не был безумцем – он спасал мир ценой жизни собственной дочери. И ему это удалось: в ту самую минуту, когда пистолет выплюнул пулю, маленькую мисс взяли под пристальное наблюдение.

Теперь она видела все. Тени, пугающие маленькую Рейчел, что так любила заглядывать под кровать перед сном. Чувствовала мягкие черные крылья, следовавшие за ней, куда бы не отправилась. Ощущала внимательные взгляды из углов и подворотен. Узнала его – Человека-без-имени, ступившего на подернутый сеткой трещин асфальт Грин-стрит под гул ломающихся трансформаторов.

«Часть улицы останется без света, потому что теперь здесь живет Роберт Джеймс Морс».

Элизабет проснулась резко, словно ее за волосы вытащили из теплой воды на мороз. Дикий взгляд зацепился за знакомый узор на одеяле и книжный корешок на тумбочке.

«Ты жива», – убеждали родные стены, но она отказывалась им верить. Все, что осталось – желание скорее покончить со всем этим. Ее ждало небо, то самое, на которое можно попасть только в деревянном ящике. С нее было достаточно.