Книга Веди меня через бури горы Химицу, страница 113 – Мицуно Вацу

Во тьму, в которой я вспомнила, почему мне нельзя было спать.

Сначала меня окружало долгожданное ничто. Я даже успела подумать, что наконец смогу выспаться. Однако постепенно чернота вокруг рассеивалась, открывая взору мрачные своды обледенелой пещеры.

Я поняла, что сижу на коленях перед кучкой дров. Их покрывал иней, они выглядели совершенно непригодными к разведению костра, хотя явно были сложены именно для него. Напротив меня в такой же позе сидела сгорбленная старуха. Её седые спутанные волосы сальными патлами нависали на сероватое морщинистое лицо, а узнать в тёмных лохмотьях, скрывающих тело, кимоно можно было только очень отдалённо.

– Ну, здравствуй, Минори, – старуха подняла на меня полностью чёрные глаза без белков и радужки.

«Кто вы?» – хотела спросить я, но не смогла даже открыть рот. Тело тоже не слушалось. Руки, ноги, шея – всё замерло в одном положении, и, как бы я ни пыталась заставить себя пошевелиться, ничего не получалось.

– Ты очень непослушная девочка, – старуха медленно протянула руки к дровам, как будто грела их над невидимым костром.

Её иссохшие пальцы были длинными – на сустав длиннее, чем у обычных людей – и оканчивались острыми чёрными когтями. Я уже видела такие руки. Он касались меня в прихожей коттеджа Сакура, душили Таичи в тясицу и мелькали в тенях моих кошмаров.

«Это ты… Ты насылаешь на меня сны, ты требуешь убить!»

– Мы, – кивнула она, отвечая на мои мысли, будто они были высказаны вслух. – Мы хотим, чтобы ты сделала то, что должна. То, что не сделала твоя мать, и за что поплатилась.

«Где она?! Это вы убили миссис Тисл?..» – даже мой внутренний голос звучал надрывно и испуганно.

– Сатоко – умная юки-онна. Она уехала туда, где наша сила слабеет. Чужая земля – чужие правила. Ей удалось скрыться, запереть свою силу в покорности и повиновении смертному. Но проклятия не знают границ, и мы пришли, когда почувствовали твоё пробуждение.

«Значит, мама – такая же, как я…»

– Конечно, – кивнула старуха. – И мы были уверены, что ты убила того мальчишку, который заставил твой холод пробудиться. Каково же было наше разочарование, когда мы узнали, что он жив…

Я понимала, что речь шла о Финне Дэмсмоле. Об августовском дне, когда в Англии пошёл снег. «Значит, моя мама скрывалась от кого-то в Сакуре! Всё было хорошо, пока я не…» Это была страшная мысль и страшный вывод. Что, если бы я не пошла тогда в конюшни к Финну? Быть может, никакие силы и никакой холод не пробудились бы. Миссис Тисл была бы жива, мама с папой не исчезли бы!

Все эти мысли не предназначались для ужасной старухи, но по её кривой улыбке, открывающей заострённые полусгнившие зубы, я понимала, что она читала мой разум как открытую книгу.

– Верно мыслишь, Минори, – подтвердила она мои худшие опасения. – Если бы ты не раскрыла суть юки-онны, не была столь хаотична и подвластна эмоциям, мы могли и не найти Сатоко. Однако всё сложилось как нельзя лучше. И смерть твоей няньки дала нам силы сделать всё, что нужно.

«Да что вам нужно? Где мои родители?!»

– Ты должна была попасть в холод и страх тюрьмы в той стране, где выросла. Мы бы сделали так, чтобы тебя обвинили и приговорили к смерти. Мы бы довели тебя до отчаяния очень быстро… – шептала старуха, и вокруг неё скапливались уже знакомые тени. – А потом мы явились бы к тебе избавлением, помогли бы наказать тех, кто виновен в твоей печальной участи… Но твой хранитель вмешался так не вовремя, прикрываясь законам о троекратной помощи!