Книга Невозможная хозяйка таверны «Драный кот», страница 237 – Йона Корппи

Путь к точке силы был пропитан древней магией. Воздух становился гуще с каждым шагом, а ветер шептал истории о временах, когда границы между мирами были живыми, дышащими. Я заметила, как летний ветер принёс запах грозы и едва уловимый отзвук полёта над фьёрдом — дух воздуха уже тосковал по Хокону.

— Почему старый барьер пал? — спросила я у Прекрасного царя обезьян.

* * *

Сунь Укун шёл впереди пружинистым шагом, Чендлер летел немного позади, а Шао легко скользил между деревьями, как живое пламя.

— Какой интересный вопрос! — царь обезьян обернулся ко мне, и его золотистые глаза хитро сверкнули. — Все думают, что это произошло только из-за отсутствия авроров. Но знаешь, что самое важное? Никто не спрашивает, почему боги это допустили.

— И почему же?

— Потому что иногда хаос рождает гармонию, — он на мгновение стал серьёзным. — Когда-то древний барьер защищал разрозненные земли. Но пока каждый регион жил отдельно, люди продолжали воевать, не видя общего пути.

— Боги… способствовали объединению путём разрушения? — я удивлённо посмотрела на него.

— Всего лишь слегка подтолкнули события, — лукаво улыбнулся царь обезьян. — Когда старый барьер начал слабеть, люди наконец увидели необходимость объединения, — он сделал паузу. — Вот только Фэйланы заметили древние структуры в северных городах и решили создать свой барьер. Искусственный. Неестественный.

— И начали использовать артефакты на сильных магах из простых семей, — кивнула я.

— Да! Но, — Сунь Укун многозначительно поднял палец вверх. — Они не знали, что делают. Забавно, как случайность может изменить всё — аврорная сила не приняла такого насилия над своей природой, — он хитро прищурился. — Искусственный барьер начал разрушаться именно тогда, когда тебя включили в противоестественную систему.

— Раз система настолько противоестественная, почему боги не вмешались?

— Как это не вмешались? — удивлённо склонил голову набок царь обезьян. — А чем мы с Локи сейчас занимаемся?

— Дурью маетесь, — проворчал Чендлер.

— Да! И это тоже, — рассмеялся Сунь Укун. — Но мы же не можем вмешиваться напрямую, вот и ищем лазейки. И если проблему аврора решили, то с защитником…

— Защитником? — переспросила я. — Что это значит?

— Посмотри на небо, — он указал вверх, где между ветвей мерцали созвездия. — Свет и тьма там не просто существуют рядом — они создают друг друга, — Сунь Укун говорил спокойно, но словно ждал от меня чего-то. — Нужен тот, кто готов познать тьму ради защиты света. Не тот, кто родился во тьме или привык к ней. А тот, кто был светом и добровольно примет тень, чтобы защищать.

В его словах крылось что-то важное, какая-то истина, до которой я пока не могла дотянуться. Ночь вокруг казалась живой, наполненной древними тайнами, а звёзды над головой мерцали словно намекая на что-то.

Деревья расступились перед нами, открывая священное место. Воздух здесь был густым от древней магии, каждый вдох наполнял тело силой веков. Чаша в центре сияла мягким серебристым светом, и теперь я видела работу Хокона — почти все символы были восстановлены его рукой, ждали только пробуждения. В каждой линии чувствовался отпечаток его силы — прохладной и чистой, как горный ручей.

— Но для этого, — царь обезьян внезапно остановился у границы рощи, где начиналась поляна с точкой силы. — Нужна правильная искра. Добровольное принятие. Кстати, о свете и тьме, — он перевёл взгляд на мерцающие руны точки силы. — Ты довольно легко простила земного яогуая.