Книга Лев и Сокол, страница 3 – Ив Лангле

— Почему ты спишь один?

Вот оно.

— Потому что мне так больше нравится.

— Что случилось с дамами, которых ты угощал прошлой ночью?

Дамы? Что ж, определение более мягкое, чем то, которое он дал бы этим кошкам, подосланным, как он подозревал, по наказу матери.

— Ты имеешь в виду Дженни и Кэти? Не волнуйся, мама, они сделали все возможное, чтобы напоить меня. Не нужно их наказывать. Оказывается, они не так крепки во хмелю, как думали.

Особенно учитывая, что Нолан схитрил и вылил несколько рюмок в стакан гризли по имени Базз — медведь сидел рядом с ним в баре. Бедняга, должно быть, с утра не раз спросил себя, почему его стакан никогда не пустел — и почему сегодня утром он проснулся рядом с кривоногой пумой.

Придется не забыть послать Баззу букет цветов и пакет медовых плюшек в качестве извинения.

Губы его матери сжались в почти невидимую линию.

— Так ты ни с кем не спал прошлой ночью? И позапрошлой… мои источники не врут?

Он не знал, что больше беспокоило его — то, что его мать была так хорошо осведомлена о его сексуальной жизни, или то, что она сетовала на отсутствие таковой.

— Мам, это правда не то, что я хочу обсуждать. — Когда-либо. И особенно с ней.

— Я беспокоюсь о тебе, Нолан. Ты уже давно достиг возраста, когда пора заводить гарем.

Ужасная мысль. У него было достаточно проблем с женщинами его семьи. Зачем добавлять что-то еще? Кроме того, ему едва исполнилось тридцать, и у него еще было достаточно времени, чтобы найти жену.

— Тебя интересует, почему я не выполнил свой долг перед прайдом и не стал отцом нескольких детенышей? Исключительно чтобы ты могла похвастаться перед другими семьями. Тебе не приходило в голову, что, возможно, я хотел бы все делать сам? Ну, знаешь, встречаться с девушкой, влюбиться, жениться, потом завести детей? Чтобы все было, как у всех. Нормально.

Испуганный взгляд матери чуть не заставил Нолана рассмеяться. Чуть не заставил. Но он удержался. Последний человек, который рассмеялся ей в лицо, все еще не заживил шрамы. Сын он или нет, но его мать плохо переносила насмешки.

— Нормально? Нет ничего нормального в том, чтобы не выполнять свой долг.

Нолан вздохнул.

— Я не племенной жеребец, мама.

— Никто тебя не просит им быть.

— Тогда почему ты продолжаешь пытаться? Сводишь меня с львицами? — Или с тигрицей, как недавно. Очевидно, на данный момент маме подходило все, что несло в себе кошачий ген.

— Я должна что-то сделать. Мне не верится, что ты делаешь хоть что-то сам. Ты не ищешь женщину, которая могла бы родить львенка для нашего прайда.

Слышала ли она хоть слово из того, что он сказал? Конечно нет. Когда дело доходило до прайда и ее роли лидера в нем, его мать включала избирательное мышление. Сейчас ее мысли были заняты тем, чтобы ее сын как можно больше занимался сексом.

— Почему ты не можешь просто расслабиться и позволить мне делать все по-своему? Дать мне время? Тебе когда-нибудь приходило в голову, что я хотел бы найти женщину, которая полюбит меня таким, какой я есть, а не потому, что этот брак будет выгоден нашим семьям? Или потому, что ты пообещаешь ей деньги?

— Я просто переживаю за тебя.

Боль на ее лице казалась неподдельной. Чувство вины заставило Нолана поежиться.

— Я знаю, что это так.

По крайней мере, в ее сознании. В его — она слишком сильно вмешивалась. Нолан не был заинтересован в том, чтобы выступать в роли машины для производства детей, создавая следующую линию львов или лигров, чтобы успокоить мать. Не его вина, что он оказался единственным взрослым львом в их прайде. Во всем виноваты его сестры, двоюродные братья и тети, которые рожали только девочек.