Книга Головы с плеч, страница 165 – Зои Хана Микута

– Из Лабиринта, – ответила Хэтти.

– Хм. – Ведьма наклонила голову в другую сторону, но продолжала смотреть в глаза Хэтти не моргая. Люди очень редко смотрели ей прямо в глаза. – А я думала, что в Лабиринт ходят только Святые и очень, очень плохие Бармаглоты.

Хэтти пожала плечами.

– Некоторые королевы тоже там бывают.

– Зачем?

Хэтти захотелось обернуться и взглянуть в темный коридор, из которого она только что появилась. Но она удержалась, вместо этого продолжая смотреть на Кэресел Рэббит и пытаясь определить, заметит ли ведьма-ворона, что она предлагает ей нечто значительное, некий дар. Она решила пока не упоминать о молитвах. Возможно, стоит сказать, если девушка спросит снова.

– В Лабиринте царит Тишина.

Кэресел заметно вздрогнула.

– Ну что ж. Еще одна причина не соваться туда.

Но несмотря на равнодушный тон, которым была произнесена эта фраза, Хэтти показалось, что Кэресел уцепилась за эти слова и припрятала их в тайниках своей памяти. Хэтти размышляла о том, что ведьма явно хотела увидеть ее. Нравилось ли это Хэтти? Имело ли это значение? Кэресел увидит то, что она сама считает важным. В конце концов, именно так большинство людей воспринимают окружающий мир: они выбирают определенные аспекты, которые имеют для них значение, ненужное отбрасывают. Следовательно, Хэтти видела мир и себя совершенно иначе, чем другие. Хэтти и Кэресел, и все остальные – они видели разных Хэтти. Все видели разных Кэресел. Они даже видели разных Святых – существа, которых нужно бояться, существа, которых нужно убивать, над которыми можно насмехаться, которых – во имя богов – нужно оставить, к чертовой матери, в покое; не трогать их, не смотреть на них. Милостивые боги… Некоторые смотрели на Святых и видели тварей, которые не существовали в реальности, не могли существовать, потому что как можно спать по ночам, зная, что где-то неподалеку на самом деле бродят подобные монстры?

А некоторые видели вещи, из которых можно создавать произведения искусства…

Кэресел небрежно взмахнула рукой. Птицы зашевелились, и Кэресел поднялась со ступеньки, одергивая штаны грязными руками. Ее руки были запятнаны кровью Святых; Хэтти чувствовала ее запах.

Ведьма-ворона не уходила. Она водила по земле носком сапога.

Она напоминала Хэтти… возможно, маленькую Хэтти. Время покажет, решила она.

– Я могу проводить вас обратно, – заговорила Кэресел. – Обратно в… Вы живете во дворце? Как в книжках со сказками?

Хэтти снова улыбнулась. Эта улыбка была мягче.

– Вам нравятся сказки?

– Нет. Нет! – быстро воскликнула Кэресел.

Девушка пошла за Хэтти к выходу из Лабиринта. Хэтти слышала, как шуршит у нее под ногами чертополох.

– Мерзкая вещь, правда.

Год 0094, Зимний Сезон

В живых остается 978 Святых

Икка устала. Наверное.

Святые утомляли ее. Пытаясь думать о чем-либо, она постоянно оказывалась в чужой голове, в теле монстра. Хотя, вообще-то, она уже не была так сильно размазана – ее убивали, одну за другой. Она думала: может, после того как они все умрут, она снова станет более цельной… целой… нет, она, разумеется, все это время была единым целым. Значит, она станет менее размазанной?

Хэтти Новембер оставила ее одну, связанную, в своей спальне; этот поступок показался Икке довольно странным и в некотором смысле неосторожным. С другой стороны, зачем сажать ее в камеру? Обе – она и Хэтти – знали, что Икка никуда не денется. Знали, что Икка явилась сюда, во дворец, с определенной целью, что ей нужно получить ответ на некий вопрос… сейчас все это казалось таким далеким, неважным. Она ужасно хотела спать.