Книга Головы с плеч, страница 167 – Зои Хана Микута

– Чего? – наконец рявкнула Икка.

– Ты же у нас умеешь читать, так?

– Что? Да. – Икка взглянула на книги, которые Каро прижимала к груди. – Точно так же, как ты.

Каро раздраженно скривила губы, продемонстрировав клык.

– Не могу^[44]. – Она махнула рукой. – Самодовольная сучка.

– Чего ты не можешь?

– Читать.

Икка заморгала.

– Я видела, как ты читала.

Более того, Кэресел читала Икке вслух, в спальне сиротского приюта; голова Икки лежала у нее на коленях, а Каро читала до тех пор, пока не начинала хрипеть и смешно шепелявить. Но Икка любила ее голос, любила запах бумаги и типографской краски, фантастические истории о сотворении мира, которые разворачивались у нее в голове; занавески трепетали на ветру, стены комнаты наступали со всех сторон, из углов пахло пылью, ветви глицинии шелестели за окном. Она улыбалась, уткнувшись лицом в бедро Каро, когда та читала описания насилия, – но вовсе не потому, что ей нравились сцены насилия. Рассказчик понимает, что у читателя вполне может возникнуть такое предположение насчет нашей жестокой и колючей, как куст шиповника, девушки. Икка улыбалась потому, что, слушая описания кровопролития и зверств, испытывала совершенно те же эмоции, что и раньше, когда в книге говорилось о другом.

Икке было хорошо, просто хорошо, и неважно было, что ей читали. Рассказы о зле, о добре – это были всего лишь выдумки; все это время в мыслях Икки разворачивалось другое повествование, а рука Кэресел лежала у нее на груди.

Каро пожала плечами и безразлично произнесла:

– Наверное, подцепила проклятие от какого-то Святого, еще когда мы жили в Стране Чудес. Я иногда думала, что тебя оно тоже задело. Не знаю, когда это случилось – возможно, еще когда мы были вместе. – Она коротко, грубо усмехнулась. – Мне приходило в голову, что ты таскаешь с собой эту книгу просто для вида, чтобы тебя считали ученой.

Икка почувствовала странную тоску, горло сжали спазмы. Но она тут же прогнала эту тоску как побочный эффект учености.

Каро протянула Икке книгу, нарушила затянувшееся молчание.

– Ну, давай. Читай вслух.

Икка мельком взглянула на обложку. Ни названия, ни имени автора не было.

– Не буду.

Каро взяла следующую книгу, сунула Икке под нос.

– Как насчет этой?

– Дело не в книге, идиотка.

Каро, сверкнув глазами, шагнула к ней. Грациозно уселась на подлокотник кресла, к которому была привязана Икка. Икка знала, что может сейчас повернуть голову, и скула Каро окажется прямо у нее перед глазами; именно поэтому она не стала поворачивать голову, просто смотрела вперед, чувствуя на виске дыхание Каро. Каро бросила черный томик ей на колени.

– Ах, Алиса, – произнесла Кэресел, убирая волосы, упавшие Икке на лоб. – Кто тебе сказал, что это книги?

И Каро открыла книжку. Икка не смогла удержаться: она опустила глаза, и сердце чаще забилось у нее в груди, когда она прочла первые несколько слов. Ее взгляд забегал по странице; она читала строчку за строчкой, пока не проглотила весь текст.

Она машинально хотела протянуть руку, чтобы перевернуть страницу, но наручники впились ей в запястья.

«Чтоб тебя. – Икке хотелось орать, шипеть, плеваться. Она все-таки немного повернула голову, совсем немного, только для того, чтобы увидеть краешек улыбки Кэресел. – Неплохо сыграно».

– Дневники, – прошептала Икка очень, очень осторожно. – Чьи?