Книга Головы с плеч, страница 71 – Зои Хана Микута

И там, среди всех этих людей, была Кэресел Рэббит в розовом с синим ханбоке; придворные расхаживали по залу и разговаривали, а она уже сидела за столом.

Ведьма-ворона все это время наблюдала за дверью – ну конечно, она наблюдала за дверью. Ей всегда нравилось наблюдать за людьми. Это воспоминание пришло само, без согласия Икки. Интерес к людям, наряду со стремлением к роскоши, был в числе причин, по которым она хотела переехать в Петру.

И поэтому Каро увидела ее сразу.

Она сидела, подперев маленький подбородок рукой. Пальцы, украшенные серебряными кольцами, постучали по подбородку, потом взгляд стал равнодушным и скользнул прочь, чтобы оценить наряды других приглашенных, как оценивают угощение за столом. Да, это действительно был впечатляющий спектакль. Каро, казалось, сама в него поверила.

Теперь Икка ухмылялась.

Кай, стоявший рядом с ней, дернулся, увидев эту ухмылку.

– Милостивые боги. Ну что еще?

– Я стараюсь вести себя любезно, – сказала Икка.

Когда она сделала над собой усилие, чтобы говорить мягче, ее голос из колючего стал хриплым. «Дым вместо ежевики», – однажды лениво заметила Каро; голова Икки лежала у нее на животе, пальцы Каро перебирали ее волосы. Икка обожала речь Каро, ее образные выражения, когда она не болтала всякую чушь – а нужно признаться, что она почти всегда болтала чушь. Однако Икке это тоже нравилось. Не раз Икка говорила Каро, что ей следует писать.

«Не-а, – Кэресел махала рукой. – Ни один человек не заслуживает чести познакомиться с моей гениальной прозой».

«Я заслуживаю», – говорила Икка.

«Хм. Да, ты права. Что ж. Тогда может быть, когда-нибудь».

– Ага, как же, – недоверчиво буркнул Кай.

– Я стараюсь вести себя любезно, – повторила Икка и отвернулась от него, бормоча: – И эта сучка забрала мою книгу.

Икка опустилась на стул рядом с Каро. Каро не взглянула на нее, небрежно взяла свою чашку с чаем и откинулась на спинку стула. Ее ханбок мерцал в свете свечей. Она отпила глоток и произнесла:

– Ты считаешь, что имеешь право сидеть так близко к Червонной Королеве, Алиса?

Икка представила, как обхватывает эту нежную шею руками и сдавливает. Она уставилась на юбки Каро. Ведьма-ворона скрестила ноги, потом распрямила их.

– Я слышала, что королева придерживается прогрессивных взглядов. Никаких правил рассадки гостей, никаких требований к приглашенным – ни аристократического происхождения, ни чистоты помыслов. – Икка провела кончиком пальца по холодной плоской металлической палочке для еды, которая лежала рядом с ее тарелкой. – Она знает, что значение имеет только могущество, а оно зависит не от того, как близко к ней сидит человек.

– О, – промурлыкала Каро и внезапно взглянула на Икку.

Ее волосы были распущены – в отличие от длинных волос Икки, которые Кай уложил в традиционную прическу. Патлы Каро были вымыты и расчесаны, но, тем не менее, по-прежнему топорщились во все стороны, и этот ужасный желтый цвет выделялся на фоне голубой ткани ее кофты.

– Значит, ты просто хотела сидеть рядом со мной, так? Ты поэтому здесь, Заика?

И Икка разозлилась, глядя в черные глаза Каро, которые изучали ее, – как будто она имела право изучать ее. Но этот гнев был холодным, ей стало холодно, как будто в ее венах вместо крови было стекло; и Икка двигалась очень медленно, чтобы не разбить это стекло, чтобы не приказать темному пятну в легких Кэресел взорваться и растворить тело.