Онлайн книга «Головы с плеч»
|
Потому что так они и жили, люди в бедных, удаленных от столицы Округах, с их жалкими Стенами и неуверенностью в завтрашнем дне. Они боялись. Страх витал в воздухе, несмотря на разговоры о том, что за Стенами они находятся в безопасности. А потом они умирали. А здесь, в Петре, они просто жили и умирали. Без страха. И это было несправедливо. Это было несправедливо, этот праздник, все эти люди, которые ни одного дня в жизни не провели, оглядываясь через плечо, ожидая, что чудовище прыгнет на них из кустов. Освободившиеся Бармаглоты, которые стекались сюда, в этот Округ, к его королеве, были жалкими, никчемными существами; все они бродили под деревьями Страны Чудес, видели истинную природу этого мира и добровольно согласились прятаться от него. Притворяться, играть роль. И Кай был прав. Икка была далеко не гуманна; она не обманывала себя подобными мыслями. Она хотела убить королеву потому, что считала Хэтти Новембер Ккуль виновной в смерти Текки, потому, что она происходила из рода Ккулей. Она хотела убить Хэтти потому, что люди считали ее неуязвимой. И потому, что смерть Хэтти должна была повергнуть Кэресел в уныние. И еще потому, черт побери, что это было интересно; Икка хотела убить Хэтти потому, что Икка хотела этого. – А теперь ты выглядишь смертоносно, – пробормотал Кай ей в ухо, и Икке это понравилось больше, чем «потрясающе». Увы, настало время разговаривать с людьми. Она нашла в сумочке, висевшей у пояса, веер-приглашение. Неловко протянула его женщине-воину и, запинаясь, пробормотала: – З-здравствуйте[26]. Стражница улыбнулась, мельком взглянув на приглашение, и вернула его Икке. Когда они входили в вестибюль, Кай хмыкнул: – Ты так невероятно любезна и сдержанна, Сикл. Могу ли я предположить, что ты немного нервничаешь? – Ни в коем случае, – выплюнула Икка, хотя… Нервничала ли она? Она уже давно не нервничала по-настоящему, так, чтобы у нее затряслись руки; обычно, испытывая отрицательные эмоции, она просто начинала расковыривать прыщи или раны. Но здесь она не могла причинять себе боль, чтобы успокоиться. Она должна быть любезной и сдержанной. Она должна сосредоточиться. Стеклянная чайная комната была истинным произведением искусства, и Кай мурлыкал вполголоса, пока они осматривались: ему здесь явно понравилось. Справа и слева находились огромные стеклянные окна, из которых открывался вид на бесконечный пруд с бумажными фонариками; двери, находившиеся напротив входа, были распахнуты, за ними виднелась небольшая рощица. Сквозь стеклянный потолок были видны верхушки деревьев. В хрустальных люстрах оплывали толстые светло-зеленые и белые свечи. В помещении стояли два длинных стола, покрытые серыми кружевными скатертями и уставленные серебряными блюдами с пирожными. Над чайниками с чаем поднимался пар. Сладко пахло жасмином и мятой, аромат бурого риса смешивался с запахом зеленого чая; перед каждым чайником стояла карточка, украшенная по краям бахромой, но Икка успела прочесть только названия на двух ближайших карточках – «ЯЧМЕННЫЙ» и «КУКУРУЗНЫЙ». А потом она испытала такой сильный приступ негодования, что больше не могла на это смотреть. – Это все равно, что сидеть в аквариуме, – презрительно бросила она. – Ты бредишь, – радостно отозвался Кай. Задержавшись у входа, Икка изучала гостей; она сразу догадалась, кто принадлежал к Двору Отбросов, а кто – к аристократическому Двору Тиа. Догадалась по взглядам, которые благородные люди и бывшие преступники бросали друг на друга. Бармаглоты смело встречали взгляды соперников, ухмылялись и без всякого смущения жестикулировали, а аристократы жались по углам, нервно переговариваясь со своими. Аристократы стояли прямо, их движения были более плавными; Бармаглоты, казалось, не могли стоять спокойно. У них подергивались руки, они говорили резким тоном, торопливо запихивали в себя еду. Человек, побывавший в Стране Чудес, просто не мог придавать большого значения церемониям и мнению окружающих. Страна Чудес действительно творила чудеса – там теряли смысл все условности и правила хорошего тона. |