Книга Медвежий край, страница 122 – Дарья Кузнецова

И с Сидором тоже непонятно. Он как начал ненавязчиво её опекать с самого первого дня, так и продолжал, а она привыкла принимать эту заботу как отеческую, снисходительную. Да только сейчас на него посмотреть – ничего отеческого не найдёшь даже при желании! Молодой, привлекательный, холостой мужчина. Заботился он искренне и явно не ждал ничего взамен, но от одного ли только чистого благородства?

Главное, о нём Антонина уже не могла думать столь же решительно и категорично, как о Томском. Даже наоборот, мысль о том, что он может находить её привлекательной и испытывать нежные чувства, взволновала и вызвала сильный душевный трепет.

Наверное, к счастью, что нынешняя процедура, которую требовалось провести над Саранским, была нетрудной, иначе в рассеянном состоянии, увлечённая посторонними мыслями, Бересклет могла бы и навредить. А с другой стороны – может, важное дело увлекло бы и помогло выкинуть лишнее из головы?

А так она проверила состояние пациента, убедилась, что дышит он самостоятельно и без проблем, на всякий случай обезболила, обеззаразила ранку – всё это позволял сделать дар жiвницы. Подумав, наложила шов – быстрее заживёт, закрепила кусочек стерильной марли пластырем.

Допрашивать она разрешила не сразу, сначала удостоверилась, что Саранский достаточно сносно себя чувствует, и всё равно лишний раз предупредила Березина, чтобы не усердствовал. Тот понимающе кивнул. За действиями девушки он наблюдал с лёгкой, едва заметной улыбкой, но совсем не насмешливой, а такой, от которой Антонина смущалась ещё больше.

– Я постараюсь спрашивать так, чтобы не приходилось много говорить, – начал Сидор, опустившись на стул рядом с постелью больного. – Если можете ограничиться лёгким кивком – так и делайте. Вы помните вечер у Оленева?

Антонина тихонько присела с другой стороны от койки, чтобы следить за самочувствием охотника и ходом беседы, но Березин без напоминаний неплохо понимал состояние свидетеля и очень старался его не утомлять.

К сожалению, пролить свет на личность отравителя Саранский не сумел. Он немного опоздал на встречу, пришёл последним, и все закуски уже были на столе, так что не представлял, оставался ли Верхов наедине с окороком или нет. Конфликта у них тоже не было, но Андрей Ильич был бы, кажется, не против его начать. Поколебавшись, он признался, что влюблён в Веру, но уважает её выбор и ни на чём не настаивал. Намекать пытался, давал понять, что готов тотчас увезти, куда скажет, по одному её слову: охотником он был едва ли не самым удачливым в городе, а в запросах очень скромен, скопил немало денег, уж хватило бы устроиться. Но Вера оставалась непреклонна, и он довольствовался дружбой.

Окажись на больничной койке Верхов, и другого подозреваемого не стоило и искать, но сейчас Саранский был жертвой, а вот чьей…

А дальше разговор свернул в странном направлении, Сидор начал задавать вопросы о Вере Ивановне, причём вопросы более чем неожиданные. Так они узнали, что женщина, даже выходя на улицу, никогда не отходила далеко от дома, не ходила за ягодами, хотя дома явно их собирала, не гуляла вдоль реки. Не носила вещей, сшитых местными жителями, довольствовалась старой лисьей шубой, которую привезла с собой из дома. Андрей пытался подарить ей обновку взамен поистёршейся, но Вера отговаривалась тем, что выходит слишком редко и ни к чему ей такая красота. Ещё она очень боялась большого огня, никогда не посещала шумные праздники с обязательными кострами. Не любила оружия, что казалось влюблённому мужчине очень трогательным, и Саранский старался не встречаться с ней при ружье.