Книга Медвежий край, страница 125 – Дарья Кузнецова

– Вам в любом случае нечего опасаться. – Антонина вздохнула, проводя посетителя в операционную и в очередной раз напоминая себе, что неплохо обустроить более подходящее место, чтобы не пугать людей с порога видом хирургического стола. Или хотя бы ширмой его отгородить, что ли! – Давайте я возьму ваше пальто, и присаживайтесь вот сюда… Простите, не знаю вашего имени-отчества.

Сегодня Ухонцев был при параде, словно не к врачу собирался, а на светский вечер. Приняв от него отлично пошитое пальто из прекрасной тонкой шерсти и шляпу, Антонина про себя отметила, что посетивший её человек, в отличие от чудаковатого старика, встреченного в первый визит к Оленеву, несомненно, был дворянином, и титул его если не читался отчётливо, то угадывался.

– Иннокентий Петрович, – назвался тот, с любопытством оглядываясь; опустился на кушетку, сложил ладони на круглом тяжёлом набалдашнике трости. – И присядьте вы тоже, пожалуйста, неловко мне вот так, при барышне.

Антонина не стала спорить, села напротив.

– Совсем они вас замучили, верно?

– Кто?

– Кавалеры, – усмехнулся старик. – Был бы я на полвека помоложе, тоже не отказался бы… Как это говорят? Приударить за такой девушкой, – подмигнул он.

Бересклет с удивлением поймала себя на том, что улыбается в ответ. Лезущий не в своё дело посетитель по всем приметам должен был вызвать неприязнь и недовольство, но нет, казался забавным. А ещё – очень понимающим, и это подкупало.

Ужасно не хватало ей здесь кого-то, с кем можно в любой момент поговорить по душам. Дома были мама и сёстры, которые непременно поддержали и посоветовали бы что-то, и даже если совет потом не пригодится, всё равно приятно выговориться. Изливать душу малознакомому старику Антонина, конечно, не собиралась, но всё же не удержалась от замечания:

– Скучно им тут, только и всего.

– Не без этого, – легко согласился Ухонцев. – А вдруг новое лицо, да ещё не просто так, а вон какая девушка. И я тоже не удержался, выбрался из своей берлоги, тряхнуть старыми костями. Досадно, конечно, что, кроме застарелых болячек, нет повода поговорить с прекрасной девушкой, но, смею надеяться, они и не позволят мне вылететь отсюда в столь же взвинченном состоянии, что и более юные предшественники.

– Если только болезни у вас выдуманные. Или психические, – проворчала Бересклет. – Давайте начнём обсуждать вас, а не меня. Итак, что у вас болит?

К счастью, уводить разговор обратно к флирту и комплиментам молодому доктору Ухонцев не стал, и Антонина провела медицинский осмотр почти с удовольствием. Она немного нервничала, но спокойная благожелательность готового сотрудничать пациента и отсутствие угрозы его жизни успокаивали – можно сказать, отдушина после всех треволнений и мелких личных драм. Бересклет тщательно всё записала, наказав себе как можно скорее закончить с документами, выбрать среди них карты и принести их в больницу, чтобы по-человечески вести.

Конечно, здоров Ухонцев не был, всё же возраст весьма почтенный, но для своих лет находился в прекрасной форме. Застарелая подагра жила с ним давно, но нынче вела себя пристойно; изношенные сосуды и сердце пошаливали, но как будто не стремились на покой прямо сейчас. Беспокоила бессонница, и вот она оказалась самой серьёзной неприятностью, усугубляясь слишком светлыми и короткими летними ночами.