Книга Медвежий край, страница 139 – Дарья Кузнецова

Эрыквын слушал разговор с интересом, потом всё же расспросил Сидора, что и как у них случилось. Конечно, тот не стал вдаваться в лишние подробности, но и про Кунлелю упомянул, и про отраву – как мог. Только понял чукча по-своему, так, что на мясо порчу навели, но их народ вообще не понимал «естественной смерти». Либо человек умирал добровольно, либо убивали духи, злые шаманы и просто недоброжелатели – оружием или чарами.

– Пойдём, что ли, сколько можно оттягивать! – решил наконец Березин, который чувствовал себя скверно: жаль было малолетнего дурака, который и свою жизнь сломал, и других загубил. Но безнаказанность ещё никого не доводила до добра.

– Я пойду с вами, – следом за ним поднялась Антонина.

– Стоит ли? Любопытство сгубило кошку, – проворчал Сидор.

– Очень ей сочувствую, – невозмутимо ответила девушка. – Прошу прощения, мне нужно переодеться.

Березин дождался, пока она надевала наряд потеплее, в котором можно выйти в люди, и пальто придержал сам: погода снова испортилась, с моря задул пронизывающий ветер. И заботливо расправил воротник, и руку подал, но смотрел всё это время с неодобрением и пару раз осторожно попытался урезонить девушку. Но Антонина клятвенно пообещала держаться позади, молчать и не соваться под руку, а других поводов оставить её дома не нашлось.

Конечно, он мог просто приказать и отказаться брать с собой, всё же расследование – не её дело, но, едва помирившись, ссориться совсем не хотелось. Да и нехорошо: сначала сам вовлёк в расследование, позволял участвовать в том, что точно так же её не касалось, и теперь вдруг лишить столь любознательную и живую натуру возможности понаблюдать за развязкой. И главный аргумент её, что кому-то может понадобиться помощь жiвника, звучал справедливо. А опасность – единственная причина, по которой не хотелось брать с собой Бересклет, – была слишком расплывчата.

Но главная причина его покладистости заключалась, конечно, в том, что не хотелось расстраивать и обижать девушку. Жизнь переменилась слишком неожиданно, и он опасался делать новые резкие движения, пока она толком не пришла в равновесие.

Наверное, стоило подождать и объясняться не на бегу, между обыском и дознанием, да что уж теперь! О принятом решении не жалел, отступать не собирался и отпускать Антонину – тем более.

В Ново-Мариинске редко случалось что-то необычное, поэтому горожане быстро подмечали каждую мелочь, выбивавшуюся из привычного хода вещей. К тому, что Березина с докторшей часто видят рука об руку, уже привыкли и как будто перестали коситься, но сегодня почему-то глазели, словно в первый раз, улыбались, громко здоровались. Причину Сидор осознал не сразу, а лишь после того, как одна из соседок громко восхитилась, пожелала «совет да любовь и детишек побольше» и размашисто перекрестила, кажется, попросту не заметив Эрыквына.

Горожане привыкли, что уездный исправник надевал мундир только по особым случаям, но никаких важных событий городского значения сегодня не предполагалось, а поскольку под руку его держала девушка, соседи логично рассудили, что событие личное. Стало быть – свадьба, или уж как минимум – идут в церковь, с батюшкой договариваться о венчании.

Поворачивать назад из-за такой ерунды Березин не стал, да и поздно уже, слух родился.