Книга Второй шанс или повар-попаданка, страница 5 – Ли Ан

— А что они скажут, когда мы с голоду умрём? «Вот молодцы, честь дворянскую сохранили»? И потом, мадам Бертран, а кто эти «люди»? Соседи-дворяне, которые тоже сидят в своих поместьях без денег и критикуют всех вокруг от безделья?

— А месье Анри согласится?

— Анри согласится, когда поймёт, что альтернатива – долговая тюрьма.

Встаю из-за стола. План созрел. Теперь нужно действовать.

— Мадам Бертран, покажите мне наше хозяйство. Всё – от погребов до чердаков. Мне нужно понять, с чем мы работаем.

И когда мы обходили дом, я уже мысленно переставляла мебель, планировала комнаты для постояльцев, прикидывала, где разместить большую кухню...

А Анри шел за нами и бормотал:

— Точно головой ударилась... Или сошла с ума... Надо доктора звать...

Ну да, дорогой персонаж моей галлюцинации, конечно сошла. Насмерть сошла.

Но знаете что? Даже если это всё бред умирающего мозга, хочется хотя бы в фантазии сделать то, на что не решилась в реальной жизни. Пусть будет красивый сон о том, как я открыла свой ресторан. Пусть даже в восемнадцатом веке и с пьяным братом в нагрузку.

Главное теперь – убедить персонажа сна, что работать не стыдно. А это, пожалуй, будет сложнее, чем организовать весь бизнес. Хотя у меня есть убойный аргумент: а ты, дорогой братец, предпочитаешь работать или сидеть в долговой тюрьме? Обычно это отрезвляет даже самых принципиальных бездельников.

Пусть думает, что я свихнулась. Зато хотя бы во сне я попробую жить по-своему.

На следующий день я проснулась с четким планом действий.

Во сне или не во сне, а жить в этом теле мне пока что нравилось. Никаких болячек, прекрасное самочувствие, и главное — возможность наконец-то сделать то, о чём мечтала всю жизнь. Пусть даже в галлюцинации.

Утреннее солнце заливало комнату золотистым светом, и я впервые по-настоящему рассмотрела свое новое жилище. Высокий потолок с лепными карнизами, старинная мебель из темного дерева, гобелены на стенах. Когда-то это было роскошно. Сейчас — просто красиво, но с налётом запустения. Гобелены выцвели, позолота потемнела, а мраморная столешница туалетного столика покрылась мелкими трещинками.

Поместье умирает вместе с семьей, думаю я, рассматривая потёртый ковёр под ногами. Но смерть — это не всегда конец. Иногда это возможность для нового рождения.

Но сначала нужно было понять, с чем именно я имею дело. Вчерашний разговор с Анри показал только верхушку айсберга. Если я собираюсь спасать это поместье, мне нужна полная картина происходящего.

Первым делом я попросила мадам Бертран показать мне все документы — долговые расписки, счета, остатки семейной казны. Старая экономка притащила целую корзину бумаг, и мы расположились в библиотеке за большим дубовым столом.

Библиотека оказалась настоящим сокровищем. Стены от пола до потолка уставлены книгами в кожаных переплётах. Здесь пахло старой бумагой, кожей и тем особым запахом времени, который накапливается в старых домах. Резные книжные полки, массивный письменный стол с множеством ящичков, кресла с высокими спинками — всё говорило о том, что когда-то здесь любили читать и думать.

— Мадемуазель, — вздыхала экономка, раскладывая передо мной бумаги, — боюсь, картина не из радостных.

— Ничего, посмотрим.

Я принялась изучать документы, и с каждой минутой становилось всё яснее: Анри умудрился влезть в долги по самые уши. Счета от торговцев, расписки ростовщикам, векселя... В моей прошлой жизни я насмотрелась на людей, доигравшихся до банкротства, но здесь ситуация была ещё хуже.