Онлайн книга «Знамение змиево»
|
Зато ясна стала связь: найдя Артемию, он найдёт и Апостол, недостающий хвостик разгадки. Если дух с железными зубами не прикончит его раньше, как прикончил уже немало народу – причастных к тайне или нет. – Ты что же – к лешему собираешься? – Миколка недоверчиво взглянул на Вояту из-под серой шляпы. – Пойду. – Воята опустил глаза, зная, что выглядит неразумным. – Я обещал… Только мне ещё придётся у самого отца Касьяна коня увести. Коневым татем через него сделаюсь, прости Господи. – Кто же тебя надоумил? – Егорка-пастух. Сказал, во всей волости только Касьянов Ворон лешему и пригоден. – Ну, если Егорка позволил, то большого греха не будет, – утешил Миколка, хотя Воята не очень-то его понял. – Они с Плескачом издавна знаются, да я гляжу, большой дружбы у них нет. Сердит на него Егорка с тех пор, как Плескач брата сгубил. Воята отметил про себя: да, Егорка знал Касьяна ещё в то время, когда тот был Плескачом и веровал в старых поганских богов. Он-то и дал ему «волчий пояс». – Думаешь, легко будет коня взять? – Егорка велел в полонь идти к часовне Фролов. Сказал, конь будет привязан, и при нём никого. – Ты гляди, берегись. Я эту часовню знаю: стоит она при Ярилиных ключах, на пригорке, из пригорка ключи бьют и в Ярилин ручей сливаются. Ты как придёшь, смотри, через ключи три раза перепрыгни, чтобы со следа сбить, и в лес уходи. Там пережди до темноты. – Как же я узнаю, что… что уже пора? – Как будет пора – услышишь. Ещё несколько времени выжди. А как вернёшься к часовне, коня возьмёшь, тоже три раза на нём через ручьи перепрыгни, тогда уж и езжай, куда тебе надобно. – Спасибо, запомню. – И вот ещё… – Миколка поднялся с пенька. – Раньше ли, позже ли, ведунец твой след возьмёт. Есть у тебя чем его встретить? – Топор вон есть. – Не управишься топором. То он пугал только, а как придёт тебе сердце вырвать, понадобится посильнее что… Воята содрогнулся. Из леса веяло холодом близкой ночи. – Пойдём, стадо к монастырю отведём. – Миколка свистнул псу, поднял с земли длинный пастуший кнут и взялся за рожок, обвитый берестой. – Заночуешь у меня, а утром я тебя сведу кой-куда… – В монастырь? – Нет. – Миколка тихо посмеялся. – Увидишь. * * * Только в эту ночь Воята наконец выспался как следует. Едва ли отдалённость от Сумежья могла послужить защитой от обертуна – впервые Воята с ним повстречался как раз в этих краях, – но само присутствие Миколки создавало такое чувство покоя и безопасности, какого не дал бы никакой железный тын с медными воротами. Напомнило даже, как малым дитятей, лет трёх-четырёх, Вояту отправляли к деду Василию Воиславичу, который ему тогда по всемогуществу казался самим богом. Спал Воята так крепко, что на заре Миколка едва его добудился. Наскоро поели крашеных яиц – на недавнего Зелёного Ярилу и на Пасху в монастыре Миколке их надарили столько, что в погребе ещё осталось два лукошка с яйцами всех цветов, – и вышли. Воята зевал, поёживаясь в кожухе от утреннего холода. Серое предрассветное небо с облаками создавало ощущение потаённости, и он старался не шуметь. Ни о чём не спрашивал – скоро всё станет ясно. Миколка вывел его в поле, чёрное от распаханных борозд, и повёл куда-то за горушку. В отдалении от Хвойны Воята ещё не бывал и не знал, что за селения там впереди. Поднявшись на горушку, увидел другую дорогу поперёк и росстань. Близ росстани стояла изба, а вокруг больше ничего – ни загородки, ни клети, ни навеса, ни огородных гряд. Однако она была обитаема – над кровлей висел дым, а подходя ближе, Воята расслышал изнутри звук ударов по железу. Из открытой двери тянуло дымом, порыв ветра донёс запах, напомнивший Вояте о сумежском буяне Дёмке – гарь и калёное железо. Да это же кузница! |