Книга Инопланетный рынок шкур, страница 10 – Лиззи Биквин

Ей с трудом удавалось держать глаза открытыми, а медленная, равномерная вибрация корабля снова убаюкивала ее. Но ей нужно было оставаться начеку, когда прибудут похитители.

Надеюсь, это не займет слишком много времени.

Моурин ненавидела ждать.

Она выключила фонарик, чтобы сберечь батарейку, и положила его на пол рядом с собой. Пистолет она держала наготове, направив в сторону двери.

Теперь у нее не осталось ничего, кроме темноты и своих мыслей.

Бюро, вероятно, уже разыскивает ее. После того, как телефонный разговор с Брэдли закончился паническими криками и неразберихой, ее коллега наверняка связался с начальством, чтобы сообщить им, что Моурин в опасности.

Но что они найдут? Ее машину, все еще припаркованную под деревьями, с папками на пассажирском сиденье. Поле, на котором не хватает нескольких десятков коров. Какие-то следы.

И что потом?

У Моурин не было ближайших родственников, которых можно было бы уведомить. Отчасти в этом был виноват ее трудоголичный образ жизни. Что касается ее родителей, то они умерли, когда она была еще маленькой девочкой, и именно это было причиной ее такой навязчивой преданности правоохранительным органам в первую очередь. Ее воспитывали бабушка с дедушкой, родители ее отца, но они тоже давно умерли.

Конечно, был Брэдли. Он, без сомнения, был бы расстроен исчезновением Моурин. Но они не были парой, ни при каком напряжении воображения. Хотя они никогда на самом деле не говорили об этом, оба явно не собирались хранить верность. Такому парню, как Брэдли, не составило бы труда найти другую пассию. На самом деле, это было то, к чему Моурин время от времени подталкивала его.

Сидя в темноте и прислушиваясь к мычанию и шарканью коров, Моурин вдруг подумала, как мало она оставила после себя.

В каком-то смысле это было хорошо. Меньше боли, меньше разбитых сердец. Но с другой стороны мысль о том, насколько пустой была ее жизнь, угнетала.

Между этими мрачными размышлениями, усиливающимся обезвоживанием и непроглядной темнотой, окружающей ее, Моурин поняла, что ее все больше тянет в сон. Свинцовые веки опустились. Разум померк.

Как раз в тот момент, когда ее сознание погрузилось в это приятное, туманное состояние между бодрствованием и сном, в нескольких футах от нее из темноты донесся новый звук.

Тоненький голосок.

— Роун?

ГЛАВА 4

МОУРИН

От этого неожиданного звука у Моурин екнуло сердце, а по спине пробежал холодок. Она схватила фонарик с того места, где положила его на пол рядом, и включила. Она осмотрела пол перед собой в поисках источника звука. Не потребовалось много времени, чтобы найти его.

— Что за черт? — пробормотала Моурин.

Это был один из маленьких пушистых шариков. Одинокий зверек сидел прямо у ног Моурин, поднявшись на задние лапы, его розовый нос и усы подергивались.

В своем гневе и разочаровании Моурин подумывала прогнать маленького ублюдка, но была слишком измучена, чтобы беспокоиться. Кроме того, она должна была признать, что ей было любопытно. Этот пушистый комочек, казалось, отличался от остальных. Остальные паразиты двигались стаей, но этот был сам по себе.

— Чего ты хочешь? — прошептала она.

— Роун?

Звук было трудно определить — что-то среднее между писком, мурлыканьем и едва слышным рычанием. Это почти прозвучало как слово, но ведь это маленькое животное не могло быть достаточно умным, чтобы говорить, верно? Даже если и так, то, похоже, у него не очень большой словарный запас.