Книга Вдова на выданье, страница 60 – Даниэль Брэйн

— Банк компенсирует вам выплату неустойки хозяину вашего нынешнего жилья — пятьдесят процентов. Водопровод, канализация, прекрасные соседи, — соблазнял паренек, а я не сопротивлялась искушению. — Университетский профессор, вдова генерала…

— Я согласна, — быстро сказала я. Минус одна проблема — жилье, и самое важное, что о нем ни одна живая душа не будет знать. Профессор и генеральша — не круг общения купцов, мое место жительства останется тайной, у меня будет запас по времени, я смогу его использовать с толком.

— Извольте в кассу?

Я получила пятнадцать тысяч триста девяносто семь целковых ассигнациями и стояла, сжимая в руках эту кипу денег, хохоча про себя — когда-то я запихивала наличку в бюстгальтер и штаны, ох, сколько у меня было потайных карманчиков! Паренек кому-то что-то негромко сказал, и через пару минут очередной тараканоподобный приказчик притащил мне кожаный саквояжик с тиснеными золотыми буквами.

— Серьезно? — грустно ухмыльнулась я, когда паренек распахнул передо мной саквояжик, и моей издевки никто не понял. Что же, вместо «Купеческий Банкъ» можно было так же золотом выбить «грабить здесь», и это было бы намного честнее.

Помимо провокационного комплимента мне принесли договор на гербовой бумаге и связку ключей, и я, разумеется, наставила клякс, прежде чем изобразила подобие подписи. Паренек почему-то начал коситься на меня и потирать нос, и когда я бросила на себя взгляд в начищенное стекло шкафа с бумагами, поняла — таким образом он намекал, что мне стоит немедленно отправиться в дамскую комнату и постараться оттереть чернила с лица.

Да к черту, у меня есть дела поважней.

— Мы немедленно едем вот по этому адресу, Евграф, — выдохнула я, показывая буклет. — У нас есть квартира, и я тебе сейчас расскажу, что я решила.

Я расплатилась с нашим возницей за то, что он уже сделал — много он не запросил, — поймала лихача и приказала ему ехать по адресу, который мне дали в банке.

Я не боялась, что отвозивший нас в банк купчик растреплет лишнее: в конце концов, я ушла со свертком и вернулась с ним же, а что украшения заменил саквояжик, под полой плаща никто не видел. Дел же у меня, вдовы-должницы, в банке могло быть полно. Спроси кто, и я глупо похлопаю глазками: отказали в кредитовании, да и все.

Дом располагал уже с входной группы, квартира оказалась чудесной. В ней пахло краской и свежим деревом, вся мебель была новенькая, только из мастерской, и Евграф, хотя и покачал головой, услышав стоимость аренды, признал, что лучшего варианта сыскать было бы сложно. Я мысленно просила прощения у Прасковьи — ни курочек, ни уточек, хотя прудик какой-никакой был выкопан и прекрасно просматривался из окна кухни. Со стороны улицы я видела странный пустой бульварчик — ни погулять, ни посидеть в тени, но назначение и прудика, и бульварчика было сугубо утилитарным и вынужденным: пожары все еще были бичом всех городов. Из прудика таскать воду, на бульварчике горевать, глядя на пламя из окна.

Столовая была мне не нужна, оставалось решить, куда девать мебель оттуда, и я озадачила Евграфа: перетащить стол и стулья в гостиную, и плевать на задумку декоратора, а из просторной квадратной комнаты соорудить детскую. Тридцать целковых я выдала на покупку детских кроваток — «Больно дорого, барыня», — и всего, что может понадобиться моим малышам.