Книга Соль и тайны морской бездны, страница 13 – Эбби-Линн Норр

– Это долгая история, которую мы с радостью вам расскажем, если согласитесь помочь, – ответил Эмун.

– Помочь в чем? – Она оторвала взгляд от фотографии и перевела на Эмуна.

– Мы хотим найти источник заклятия сирен. – Я поставила свою чашку и положила руки на колени. – Понимание того, что написано на этих фрагментах, должно помочь нам напасть на след, но прочесть нам никак не удается.

– По крайней мере, получается недостаточно хорошо, – вставил Антони.

Луси глянула на него, и в уголках ее губ заиграла едва заметная ухмылка, однако в полноценную улыбку не переросла.

– А ты ведь запомнил кое-что из того, чему я тебя учила, верно?

– Немного.

– И ты считал, что это выдумки.

– Ты говорила мне много такого, что я считал выдумками, – ответил Антони. – Но это же правда? Все эти произведения искусства, все эти гербы и статуи. Они действительно изображают тебя.

Луси протяжно выдохнула.

– Не нужно было тебе говорить. Мне в самом деле стоит бросить пить, – добавила она. – Из-за этого я становлюсь небрежной. Возможно, я думала, ты забудешь, а может, решила, что это неважно, поскольку ты все равно уезжал из Варшавы. Это было безответственно и глупо с моей стороны.

– Мы рады, что вы все-таки ему рассказали, поскольку это знание, возможно, спасло ему жизнь, – сообщила я Луси.

Она молча выслушала наше с Антони и Эмуном повествование о группе «Винтерхюр» и обнаруженных нами в подземном зале драгоценных аквамаринах. Мы поведали ей о том, что эти камни позволяют людям дышать под водой и что негодяи из «Винтерхюра» планировали продать их тому, кто предложит самую высокую цену. Также мы признались, что привезли аквамарины с собой и изначально собирались вернуть их сиренам, всем, кого сможем дозваться. Но потом Эмун сформулировал проблему с заклятьем.

В глазах Луси появился опасный блеск, когда Майра вкратце сообщила ей о том, что произошло с Океаносом и жившими там сиренами.

– Океанос был моим домом, – проскрипела Луси и посмотрела на мою мать. – Это было задолго до вашего рождения. А потом моим домом стала Варшава.

– Как это возможно, что русалка выбирает своим домом город без выхода к морю? – поинтересовалась я.

По мере того как время шло и мы посвящали Луси в свои тайны, она становилась уже не такой страшной. Она не назвала нас свихнувшимися и не бросилась обратно к своему мотоциклу. Все это ее даже заинтересовало. Теперь, когда лед немного подтаял, я почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы немного прощупать почву.

– Река Висла протекает через Варшаву, а затем дальше на север к Балтийскому морю, – объяснила она. – У меня есть доступ к реке через подземный проток, ведущий прямо от дома. Я могу мгновенно и в любое время оказаться в пресной воде, а в соленой – если есть время преодолеть путь до Балтики. – Она слегка вздернула подбородок. – Если только можно назвать Балтийское море соленым. – Луси посмотрела на меня. – Вот так я и услышала твой зов. В тот момент я плыла. По Висле.

Для меня стало открытием, что она могла слышать мой голос в пресной воде, но я не стала говорить об этом вслух.

– Вам никогда не хотелось вернуться в Океанос? – спросила мама.

– Как я уже сказала, теперь Варшава мой дом. И останется моим домом до самой моей смерти; я больше не покину ее. Я уже совершила эту ошибку однажды, и повторять ее не собираюсь. – Она метнула взгляд на меня. – Если, конечно, не услышу зов, который не смогу проигнорировать.