Книга Рожденная эфиром, страница 33 – Эбби-Линн Норр

– После чего? – спросила я, взяв заварочный чайник и принимаясь наливать чай. Исходящий паром настой наполнил воздух ароматом поджаренного риса и зелени.

Мама взглянула на меня.

– Ты помнишь что-нибудь очень раннее – пока была в моей утробе, до того, как появилась на свет?

Я удивленно моргнула.

– Разве дети могут помнить то, что происходило до их рождения?

– Обычные – думаю, нет. А спрашиваю только потому, что испытала настоящее потрясение, когда Аими дала тебе свое благословение. Мои ощущения были настолько сильны, что я подумала, ты тоже это почувствовала и запомнила.

Я села напротив мамы, позабыв о чае.

– И что это были за ощущения?

Она грустно посмотрела на меня отрешенным взглядом.

– Единственное слово, которое я могу придумать, чтобы описать их, – это экстаз, – прозвучали ее тихие слова.

У меня перехватило дыхание, потому что в этот момент лицо моей матери выглядело таким же юным, как и мое. Будто одного воспоминания о том эпизоде было достаточно, чтобы разгладить морщины и стереть следы тревог, оставивших отпечатки на ее нежной коже. Моя мама всегда была красива, даже теперь, когда годы брали свое, но в ту минуту передо мной открылось окно в прошлое. По моей спине и рукам побежали мурашки, я боялась произнести хоть слово, опасаясь разрушить чары.

– Ты росла во мне уже восемь лун и была очень активным ребенком. Всякий раз, когда Аими касалась моего живота, принималась пинаться – наверно, тебя это возбуждало. А в тот день она положила руку на мой живот и наклонилась к нему и прошептала: «Вы подарили мне дом и семью, а я дарю твоей дочери тамаши. Пусть она примет этот дар с благодарностью», – моя мама закрыла глаза, и слеза скатилась по ее бледной щеке. – Это были такие простые слова. Тогда я не знала, что такое тамаши, но в тот момент меня охватило чувство безграничной любви. Оно было повсюду – внутри и вокруг меня. Слова Аими изгнали все плохое – и дурные чувства, и скверные сны, которые когда-либо посещали меня, – и полностью исцелили мою душу. Мои страхи и тревоги, которых было так много, исчезли, я чувствовала только покой и умиротворение, – она смахнула слезу. – С тех пор я мечтаю еще хоть раз в жизни испытать это невероятное чувство. Наверно, именно оно уготовано хорошим людям после смерти. – Взгляд мамы вновь стал сосредоточенным. Она посмотрела на меня. – Мои роды прошли очень легко – все соседки узнали об этом от удивленной повитухи. Я не знала, чего ожидать, но ты оказалась обыкновенным ребенком, только очень милым, с нежной розовой кожицей. И твой отец не был разочарован, что у нас родилась девочка.

– Это тоже был подарок Аими? – поинтересовалась я, и мама кивнула в знак согласия. А потом расхохоталась:

– Мы с отцом были потрясены до глубины души, когда ты впервые превратилась в птицу. Почему ты решила бродить по нашему садику в облике крошечного павлина, было просто непостижимо.

Я подняла уголки губ в слабой улыбке.

– Я видела одного на ярмарке, которая проходила через Фурано. Помнишь? Мне было шесть лет. Я пришла в такой восторг!..

– Ах, вот в чем дело! – мама засмеялась. – Я отозвала Аими в сторонку и спросила ее, что это значит. Она была такой бледной и серьезной, изумленной не меньше нашего! Потом она догадалась, что твое преображение напугало меня, и, чтобы я не волновалась, объяснила: «Твоя девочка приняла мой дар – тамаши – и стала акуна ханта. Она, исполненная светлой силой, – одно из высших существ царства эфира».