Книга Игры, в которые играют боги, страница 113 – Эбигейл Оуэн

Но мы все таращимся не на это.

Ядовитый плющ… повсюду.

51

Создавая команду

– Ну, хотя бы ядовитый плющ только на потолке и стенах, – говорит Майке.

Триника искоса смотрит на нее:

– Ты всегда такая жизнерадостная?

Майке пожимает плечами:

– Я довольно давно решила, что в жизни можно идти двумя путями. Стать злой и циничной – или добровольно относиться к каждому дню как к приключению. Я выбрала последнее. – Она подмигивает Тринике. – И это определенно приключение.

Теперь это так называется?

Свет вокруг нас смещается и меркнет еще больше, как будто садящееся солнце напоминает, что надо торопиться.

– Давайте покончим с этим делом, – говорю я. Нам повезет, если мы доберемся до основания груды валунов до темноты.

Зэй быстро добавляет длинный и тонкий бамбуковый шест к заднему концу поддона, чтобы мы могли нести его вчетвером, пока петляем среди камней. Мы с трудом, с кучей стонов, проклятий и обсуждений, спускаемся по откосу. Мелкий рост Майке и общая пошкрябанность Амира не помогают совсем. Зэй хрипит, но у него хотя бы есть сандалии, которые не дают ему упасть.

Мы огибаем крутой валун: я и Триника – внизу, принимая на себя вес, а Майке и Зэй – наверху.

– Погоди, – напряженно говорит Триника. Сдвинув шест на плечо, она наклоняется вперед, чтобы рассмотреть, что внизу. – Ничего не вижу.

Рядом со мной внезапно вспыхивает свет, и, оглянувшись, я понимаю, что Амир поднял свой мобильный с фонариком.

– Спасибо, – говорит Триника. – Мы за край скалы цепляемся.

Вместе мы поднимаем поддон повыше; мои мышцы уже мелко дрожат. Потом мы движемся приставными шагами. Отдыхаем и сменяемся теперь гораздо чаще, но наконец добираемся до дна пещеры. Рядом с нами весело журчит ручеек.

После передышки, которую мы устраиваем разом по молчаливому согласию во имя движения вперед, мы снова делаем так, чтобы поддон могли тащить двое. Здесь пол пещеры каменный, а не земляной, и поддон издает ужасный скрежет, так что мы бросаем взгляды в темноту впереди и позади, опасаясь, что остальные могут нас найти.

Мы пересекаем мелкий ручей, который петляет туда-сюда и оказывается на нашем пути уже в третий раз. Мои ноги замерзли от ледяной воды, хлюпающей в ботинках. Как раз когда я добираюсь до сухой земли, Триника поскальзывается, и поддон кренится на сторону.

– Осторожно! – кричит Майке.

Один из ящиков съезжает на сторону, и она пытается его подхватить. Вот только хватает под странным углом, и одна из стенок ящика отваливается. Оттуда выпадает бутылка и вдребезги разбивается о камень, осыпая все вокруг осколками.

Мы замираем, а я все еще держу свой угол поддона.

– Ты цела? – спрашивает Зэй. Не уверена, спрашивает он это у Майке или у Триники.

– Вы должны это видеть, – говорит Майке, и фонарик Амира поворачивается в ее сторону.

Я опускаю свой угол и обхожу поддон.

– Твою мать! – вырывается у меня, когда я рассматриваю ее. Майке подтягивает штаны и показывает нам, как исцеляются ее волдыри.

– На меня водкой плеснуло, – говорит она.

Да. Ну. На хрен.

Мы переглядываемся, потом Зэй вытаскивает еще одну бутылку из открытого ящика, скручивает ей крышку и плещет немного на руки. И немедленно вздыхает.

– Работает.

Хитрый бог Дионис.

Ценный груз, который мы тащим к финишу, – лекарство от яда. И нам надо выбирать между болью и победой.