Книга Игры, в которые играют боги, страница 237 – Эбигейл Оуэн

Будь проклят Зевс, это плохо.

Как можно быстрее и тише, заглядывая за каждый угол и в каждую дверь, я иду на звук, а он становится все громче и громче, и наконец я чуть не натыкаюсь на них.

Сирены, сотни сирен собрались в амфитеатре, вырезанном в скале самого острова. В сердце его камень образует полукруг многоярусных сидений лицом к сцене, которая похожа на несколько этажей с резными колоннами и дверными проемами.

Я стою в тени арки на первой из крутых ступенек, ведущих к амфитеатру. Так сказать, вид с высоты птичьего полета. На плоском пространстве перед театром, также вырезанные из камня, стоят кресла с прямой спинкой, похожие на троны. Их пять, и на них сидят сирены. Возможно, вожди?

На коленях перед ними, с лицами, вялыми от зачарованного благоговения, стоят Зэй, Рима и Диего.

Они не в оковах и не борются. Кажется, они абсолютно довольны своим положением, пока сирены спорят, но песнями. Для меня обилие голосов кажется какофонией. Не могу сказать, что они говорят и из-за чего ругаются.

Но догадываюсь, что из-за моих друзей.

Где остальные?

Я обозреваю окрестности, ища, где они могут быть, и замираю при виде двух молодых сирен, стоящих спинами к двери, которая ведет на саму сцену.

Они должны быть там. Верно?

«Придумай план, Лайра».

Это не занимает много времени, но если все пройдет идеально, то мне понадобятся еще минимум три жемчужины. Должно хватить.

Но когда и что шло идеально в этих испытаниях?

Мне очень хочется послать молитву богам. «Пожалуйста, позвольте мне вытащить нас отсюда так, чтобы никто не остался позади».

107

Клерк, союзница, подруга

Не знаю, как долго я пробираюсь вокруг амфитеатра к обратной стороне сцены. Долго. Все это время я слышу сирен, но держусь в стороне, продолжая идти. Время от времени одна из них взлетает в небо, и мне приходится нырять в тени или прятаться в дверных проемах.

И только когда я вижу светловолосый затылок Джеки, я наконец начинаю верить, что могу справиться.

Остальных поборников держат в маленькой камере с дверью, ведущей к сиренам, и окошком – недостаточно большим, чтобы пролезть в него, – сзади. Я не хочу напугать их. Если они будут слишком шуметь, это привлечет к нам внимание.

Я издаю негромкий свист.

В мою сторону поворачиваются две головы: Сэмюэла и Джеки.

Синие, как океан, глаза Джеки распахиваются.

– Лайра! – шепотом кричит она. Я морщусь и машу ей, чтобы она была потише, прежде чем мы застываем, прислушиваясь к сиренам, стоящим на страже с той стороны двери. Они не входят. Я оглядываюсь, но сзади никого нет. Но напряжение, которое и без того зажало мне мышцы плеч, становится только сильнее.

Джеки и Сэмюэл подходят к окну.

– Скажи, что у тебя есть план, – шепчет Джеки намного тише.

Я показываю им жемчужину.

– Мне нужно, чтобы вы все крепко держались за руки и взяли за руку меня.

Сэмюэл кивает:

– Понял.

Они действуют быстро: Сэмюэл подводит остальных к окну, одного за другим, а Джеки выстраивает их в шеренгу со сцепленными руками. Они выставляют Дэ и Тринику на места, когда в амфитеатре поднимается шум, ведь спор сирен набирает силу. Несколько из них взмывают в небо, их тени проносятся надо мной. Потом две сирены выходят из-за угла, из боковой двери амфитеатра, и мы с Джеки замираем.

Вот только… кажется, они меня не замечают.