Книга Игры, в которые играют боги, страница 45 – Эбигейл Оуэн

– Скажи мне, что эти жемчужины не то, что я подумала.

Он бросает взгляд на тиару, потом возвращается к приготовлению смузи.

– Это они.

– Но почему ты… – Я останавливаюсь, затем начинаю заново: – По какой вообще причине ты…

– Они могут помочь тебе. – Он говорит это так обыденно, как будто перечисляет еду в холодильнике.

Я опускаю тиару.

– Ты уже выдал мне два дара. Тебе нельзя давать больше.

– Я дал тебе тиару до того, как даймоны сказали, что я больше не могу тебе помогать, и это не дар. Это деталь одежды.

Неубедительная лазейка по сравнению с теми, что я видела раньше, а воры хорошо ищут лазейки.

Я хмурюсь:

– Значит, жемчужины способны мне помочь?

– Да.

– Как?

– Если я тебе не скажу, то это точно будет не дар. Просто загадка, которую ты будешь разгадывать сама.

Я таращусь на него, и до меня наконец доходит то, что должно было дойти куда раньше:

– Ты знаешь все лазейки. Не так ли?

Его глаза чуть щурятся в улыбке, хотя губы не двигаются.

– Я отказываюсь отвечать, поскольку мои слова могут быть обращены против меня.

Потом он включает блендер, наполняя кухню шумом.

Другими словами, он знает.

Я плюхаюсь на стул возле здоровенного кухонного островка, напротив того места, где он стоит.

– Но… они же Персефоны, – говорю я, как только блендер останавливается.

Аид не реагирует на ее имя так, как я отчасти ожидала, – угрюмо и подавленно: «Не произноси ее имя, а не то…» – и так далее. Вместо этого он пожимает плечами:

– Сейчас они ей не помогут.

Помогут ей? Легенда гласит, что с их помощью он запер ее в Нижнем мире вместе с собой, а не помогал ей. Верно? Тысяча вопросов крутится в моей голове, как собаки за своими хвостами. Но я не произношу ни одного из них. В кои-то веки. Это не мое дело.

– Теперь они твои, – говорит Аид.

Мои. Мои жемчужины, которые делают нечто, что раньше помогало Персефоне. Что там про нее рассказывают? Ну, начать с того, что они были гранатовыми зернами.

– Мне их есть?

Его брови медленно поднимаются с… Это что же, выражение «нехотя впечатлен» от бога смерти?

– Я не могу тебе сказать, – отвечает он.

Значит, да, мне их есть.

– Я думала, осталось только четыре.

Он качает головой:

– Смертные всегда неверно понимают детали.

Ну, неудивительно.

Я пытаюсь размышлять:

– Гранатовые зерна Персефоны держали ее в Нижнем мире. – Я сейчас говорю с собой, вертя тиару так и сяк. – Или… может быть, доставляли ее туда? А я под защитой в Нижнем мире.

Это же оно, да?

Я смотрю прямо в светло-серебряные глаза, изучающие меня так, что мне хочется отвернуться. Он слишком пронзительный. Слишком… он.

– Я близка? – спрашиваю я.

– Ты определенно быстра, но придется подождать и выяснить.

Я загоняю назад жар румянца.

– Зачем мне нужна защита?

Он пожимает плечами:

– Похоже, ты притягиваешь опасность.

Его пауза повисает в воздухе.

Козел.

Но хотя бы я знаю, что близка. Способ сбежать с Подвига? Или защититься, когда мы на Олимпе. А это важно? Все равно двенадцать Подвигов и всего шесть зерен. Лучше приберегу этих красоток для клинической смерти.

Аид заканчивает делать смузи и несет его в гостиную, где включает телевизор.

– Сюда, – зовет он. – Тебе стоит изучить своих соперников.

Я следую за ним и понимаю, что он включил канал с новостями и трансляцией с открывающих церемоний. Смертные новостники уже показывают клипы с праздников по всему миру, обсуждают богов и, разумеется, их поборников, параметры которых перечисляют в процессе выяснения того, кто мы и почему были избраны.