Книга Игры, в которые играют боги, страница 47 – Эбигейл Оуэн

Круто. Круто. Круто. Пока что неплохо.

– Несколько полос препятствий.

На тренировках я была не лучшей, но и не худшей.

– А некоторые будут как настоящие подвиги, – добавляет он.

Так я была права насчет этого?

– Типа сражения с гидрами и выдерживания тяжести мира за Атланта. Ловли гигантского кабана. Такие подвиги? – Мой голос становится громче с каждым словом. Я сегодня часто так делаю.

Аид пожимает плечами.

– Боги не умирают, – указываю я, в моем голосе добавляется злости, – а полубогов сложно убить.

– К чему это ты?

Злость кипит жарче, раскаляя мою кровь.

– Смертные не могут переродиться или использовать еще одну жизнь, чтобы перезапустить проклятую игру. – Я хватаю подушку с дивана и швыряю ее в Аида.

Она бьет его прямо по лицу, а потом падает на пол. Аид пялится на нее так, как будто никогда раньше не видел подушек, потом медленно поднимает взгляд на меня. Я ожидаю пылающей ярости, но он просто кажется потрясенным.

Наверное, никто никогда не кидал в Аида подушками.

– Ты ублюдок. Такой же, как и они.

Он поднимает брови, а затем выражение его лица и голос совсем немного смягчаются:

– Все будет хорошо, Лайра. Я буду рядом с тобой до самого конца.

Вмешиваться ему нельзя, значит, мне гарантирована аудиенция после смерти. Блестяще.

– Ты невероятен, – злобно рычу я.

Его улыбка становится дразнящей:

– Ты наконец заметила?

О. Мои. Боги. Я убью его, если сейчас не уйду.

Забрав тиару, я иду через гостиную в спальню, бормоча под нос все цветистые выражения, которые успела выучить в Ордене.

Я уже на полпути, когда слышу греховно веселый смешок. Ну конечно, Аид может смеяться в лицо неминуемой смерти. Очень жаль, что это мою маячащую впереди кончину он находит настолько забавной.

20

Что ты здесь делаешь?

Заложников учат спать вполглаза.

Не в буквальном смысле. Но мы спим чутко – и это один из самых первых и долгих уроков, когда тебе годами мешают и устраивают сюрпризы круглосуточно, пока ты не развиваешь рефлексы, которые предупреждают тебя о любой возможной угрозе. Что до меня, то я еще и слежу за всей поступающей добычей, поскольку у меня нет соседа и есть лишнее место, так что у меня не было выбора, кроме как сохранять эту привычку.

Не то чтобы я могу по-настоящему отдохнуть, учитывая, что будет завтра, но, когда я внезапно просыпаюсь среди ночи, сомнений у меня нет.

Что-то не так.

Я не открываю глаза. Не хочу, чтобы тот, кто находится в комнате, знал, что я все поняла. Притворившись, что переворачиваюсь во сне спиной к двери, я жду, и все мои чувства улавливают малейшие изменения.

Как же жаль, что при мне нет оружия.

Напряжение доходит до самого пика, и тогда мой рот зажимает чья-то ладонь. Я тут же начинаю брыкаться, но меня обхватывают рукой и разворачивают к себе лицом.

Вот тогда я и узнаю тонкий белый шрам в уголке рта. Я рывком поднимаю взгляд и вижу, как Бун Рунар смотрит на меня темными глазами.

– Чтоб тебя, Лайра, – шепчет он. – Успокойся, а то разбудишь его.

– Это тебя «чтоб», Бун, – шепчу я в ответ и рывком сажусь. – Ты меня напугал. Что ты тут делаешь?

Он смотрит на меня, сидя на корточках у моей кровати.

– Я? – Он качает головой. – А ты сама-то? Аид, Лайра? Серьезно? У этого бога трехголовый демонический пес в качестве питомца.

– Серьезно? А я-то думала, это бог милоты и света, – ворчу я.