Книга Поместье для брошенной жены, страница 152 – Екатерина Белова

Клан Таш всегда славился пристрастием к древним манускриптам, давно ушедшим в небытие заклятиям. Их сокровищница ломилась от ставших бесполезными свитками, в которых рассказывалось о старых и уже никому не интересных техниках боя. Заклятиях, которые больше никто не применял. Артефактах, которые никто не делал, настолько страшными они были.

И если бы он был хоть немного старше или хоть чуточку умнее, то понял бы о чем говорила мать. Но он не понял. Он почему-то решил, что она знает какое-то старинное волшебство, которое разбудит его дракона.

— Ты ляжешь и будешь спать, — сказала мать. — И во сне твой дракон будет биться с другим драконом. Убей его и твой дракон проснется вместе с тобой.

И он доверчиво выпил отвар из горькой драконьей травы с примесью восточных трав, лег и провалился в сон. Его дракон — легкий и золотокрылый, ловкий и неожиданно маневренный с упоением бился с громадным золотым собратом. Золотой дракон был сильнее, но… словно поддавался. Словно предлагал себя убить.

Дракона было жаль. Ральфар чувствовал, что нравится дракону, и совсем не хотел его убивать.

В ту ночь он не смог. Когда он проснулся, мать выглядела раздраженной и уставшей. Она уже знала, что он не смог.

— Дракон не выглядит злым, — сказал виновато. — Убить врага — почетно, убить друга — грех. Это по-скотски, мать.

Впервые за двенадцать лет жизни мать отвесила ему пощечину. Тяжелую, крутую. От удара на щеке остался синяк, а разбитая губа заживала до вечера, и это при его немыслимой регенерации.

— На кону жизнь рода Таш, — объяснила мать. Голос у нее был нежным и ласковым в противовес подаренной пощечине. — Твой отец и мой ненавистный супруг женился на мне, чтобы заполучить сокровищницу рода, и ты последняя преграда между ним и немыслимыми знаниями. После твоей смерти убьют меня, моих сестер и племянника. Убьют детей племянника и детей старшей сестры. Убьют слуг и вассалов семьи. Выжгут наше Гнездо, лишь бы добраться до старинных книг, аналогов которым нет нигде на свете.

После этих слов мать не разговаривала с ним до вечера, а после заставила выпить новый отвар и погрузиться в новую битву.

На этот раз он убил золотого дракона.

А утром узнал, что он убил дракона своей матери. Мать оказалась права. Нигде не сказано, что дракон должен пробудиться через смерть своего хозяина.

После этого мать начала стареть, терять вес и интерес к жизни. Даже его победа над Фаншером не вытащила ее из депрессии.

Он летал в сокровищницу, искал способ вернуть матери дракона. Он узнал о черной магии, которую использовала мать, чтобы погрузить его в бой драконов, узнал, что тысячи и тысячи лет назад белая и черная магия сосуществовали в мире, об иномирянках, которых приводили в Вальтарту боги. Но способа вернуть дракона матери не нашел. Не было такого способа. Дракон рождался и умирал лишь единожды.

Император сослал мать в северное поместье, где она остатками магии основала место силы. Его выворачило от ненависти к Ташам, но убить ее он побоялся. За спиной бессильной матери стоял юный, беспощадный сын, готовый убивать по ее первому слову.

Почти против воли я вспомнила, что говорили местные о владелице дома.

Вот тебе и ведьма с молодым любовником.

— Ненавидишь меня? — спросила тихо.

Подняла голову.

Взгляд Ральфара дрогнул. Плеснул недоумением, после пониманием, а потом, наконец, стал пустым, как у пластмассовой игрушки.